Сага о Матане, или Сестры-двойняшки: начало пути. Ольга Александровна Югова
«как твой комп называется? Ноутбук? Почему ноут, он ноет, что ли?» Гениальная этимология.
Таня: «когда Маня научится ходить, как я, ей можно будет так сидеть». Танино чувство справедливости ущемляется тем, что ей можно сидеть как угодно, а Махе нет. Но, боюсь, Махе некоторые вещи никогда не будет можно.
Маха продолжает контролировать свою реабилитацию: «а куда он мне тейпы наклеил? Константин Сергеевич?» Потому что тейпы в этот раз у Махи на спине, и ей не видно, а наощупь мало ли, может показалось, надо уточнить. И я всякий раз балдею от того, с какой важностью она называет доктора. Таня с ее подачи тоже начинает. Еще приучить их на Вы обращаться, и вообще будет красота.
Таня: «я несу мисочку для ракушек, специальную. Я их наловила в море». И правда, несет, только наловила не она. Это им привезли с моря.
Маха, разглядывая Робинзона Крузо на карте: «а это что за чувак с бородой?» Ваня пришел в отчаянье – мама, это твоя лексика! Ну а кто же еще научит детей плохому?
И теперь везде карантин, самоизоляция и вот это вот все. И то самое чувство, когда ждала от карантина кучи свободного времени, а по факту в жизни не изменилось ничего. Даже слегка обидно.
Маха: «чепчик – это такой зверек водяной?» Объяснила ей, что такое чепчик, она слегка разочарованно: «а я думала, зверек…» У Махи везде зверьки. Увидела тут квадроцикл на поляне, меньше 100 метров до него было, и как закричит: «корова!» Как только снимут карантин, запишу ее к окулисту. С коровой там было очень мало общего.
Таня, услышав, как мы выговариваем Махе за хулиганство, прибежала и спрашивает заинтересованно: «а как она нахулиганила?» Видимо, берет на заметку, чего бы такого самой отчебучить в следующий раз.
Маха: «мама, налей мне смородинного вина!» Нет, я все понимаю, мы когда-то читали «Миссис Туфф», где упоминается смородинная настойка, а сейчас я делаю девочкам питье, разбавляя водой смородину с сахаром, но чтобы это вот так оригинально трансформировалось у Махи в голове, я уж точно не ожидала. Пора думать, как опеке это объяснить, когда Маха в общественном месте так скажет.
Таня схватила швабру и носится с ней: «я убираюсь. Это моя швабра!» Через минуту слышу: «и по воздуху проехала – вжик!» Понятно, ведьма – это тоже наследственное.
Мажу Маху кремом, она: «дай крем поесть! Пока ты мазала, я уплетала все сильнее и сильнее». И действительно, без шуток, уплетала. Не знаю, пантенола что ли ребенку не хватает? Причем перорально. Каждый вечер его лопает.
Таня в ванне надевает пластмассовые ведерки на руки и на ноги: «я так наряжаюсь – надеваю ботинки, варежки, и вышел бык. У меня варежки твердые, как копыта». Дальше последовало сложное рассуждение о том, что копыта бывают разные – «бывают круглые, бывают угольные…» Ну, в ее случае они только круглые.
Маха: «а когда мы снова поедем к Константин Сергеичу?» Говорю ей, что через некоторое время. Она: «уже некоторое время!» Скучает.
Таня: «там под пробкой в ванне