Тысяча пятьсот рубаи. Бахинур
чумы,
Проведём всеземной пир во время чумы:
Горевать ни к чему, если мы добровольно
Приближаем приход антижизненной тьмы.
261
Если я не умру в эту тёмную ночь,
Завтра буду готов в твоём деле помочь,
Но на большее ты не рассчитывай, ибо
Послезавтра меня могут в ад уволочь.
262
Сначала люди гениев поносят,
Затем, прозрев, восторженно возносят,
А между делом похотью грешат
И друг на друга подленько доносят.
263
Не бейте камнями того, кто пророчит
И мыслить, как вы, по-дурацки не хочет,
Но камни бросайте в того, кто, как вы,
Над плоскими шутками глупо хохочет.
264
Незримо стоя на краю,
Неслышным голосом пою,
Но космос эхом отвечает
На ноту каждую мою.
265
Тому, кто смотрит в облака,
Возня мирская не близка:
Ему достаточно для жизни
Небес и влаги родника.
266
Из лона женщины в могилу
Мы отправляемся, насилу
Преодолев короткий путь,
Браня и чествуя сивиллу.
267
У меня за окном был певучий арык,
Под журчанье его засыпать я привык,
Но умолкли давно колыбельные песни:
Видно, где-то в горах истощился родник.
268
Проси Творца, чтоб солнце не гасил
И чтоб луну на небо выносил,
Чтоб воздух был, вода и хлеб насущный,
И для трудов твоих достаток сил.
269
С несозревшей девицей в постель не ложись,
От блудниц и шайтанов подальше держись,
Не усердствуй в еде и хмельных возлияньях —
И тогда проживёшь благонравную жизнь.
270
Мы пытаемся все благородить свой грех,
Отказаться не в силах от плотских утех;
Упрекаем других в необузданной страсти
И, злорадствуя, их поднимаем на смех.
271
Не пой ты деве о любви,
А лучше помыслы свои
Реализуй, чтоб не звучало
Разочарованное «фи».
272
Я на дуэль подонка вызывал,
Но он в штаны от трусости наклал.
Я пожалел его и подтверждаю,
Порой спасительным бывает кал.
273
Передайте тому, кто восславит меня,
Что при жизни сгорел я в геенне огня,
И мой пепел ходячий в моём балахоне
Был развеян крылами святого