Тысяча пятьсот рубаи. Бахинур

      Страданиями вымощенный путь,

      Он выведет меня куда-нибудь,

      Но только не туда, где всё погибло,

      Где разлита твоей измены ртуть.

      Смиряются со всем лишь отпрыски гниенья;

      Смирившийся совсем не годен для боренья.

      Распутство, нищета, убийства, грабежи

      Плодятся без проблем от жалкого смиренья.

      Мой голос не умолк и сердце не угасло:

      Я подливаю сам в своё кострище масло.

      Лишь дня боюсь, когда Пегас мой улетит,

      Заметив, что перо в чернильнице увязло.

      Я умирал, когда Вы вдруг ко мне пришли

      И бледного меня на коврике нашли;

      Я ожил, но потом вернулись Вы к другому…

      С тех пор гнетёт вопрос: зачем меня спасли?

      Возможно, я живу на свете по ошибке,

      Коль мне не подарил никто хотя б улыбки.

      Но, может быть, Господь всё так и предписал,

      Чтоб я всю жизнь страдал, кляня свой жребий зыбкий.

      Я вспоминаю день, смущаясь, чёрт возьми,

      Когда я два часа читал Вам рубаи,

      Терпели стойко Вы, а после прошептали:

      «Не надо рубаи, ты лучше обними».

      Если б жил человек на земле по уму,

      То не стал бы плодить беспросветную тьму;

      Он в погоне за прибылью, властью и славой

      Забегает невольно в бездушья тюрьму.

      Конечны судьбы на Земле,

      И ты отдашь себя золе;

      Пока не втиснут в крематорий,

      Пей и вкушай, что на столе.

      Говорят, ты в мечеть никогда не ходил,

      Да и церковь лишь раз как турист посетил,

      В синагоге тебя и не ждали…. Возможно,

      Ты не знал, что к тебе Кормчий благоволил.

      Ты споткнулся, упал и мгновенно скончался,

      Но Харон тебя в лодку сажать отказался:

      Хоронили твой труп без монет на глазах —

      Видно, твой образ жизни на ближних сказался.

      Я не могу никак понять,

      Зачем дана мне благодать

      Слагать по воле Неба песни,

      Коль невозможно их издать.

      Пусть я давно не ведаю обеда,

      Но мне нужна красивая победа

      В сражениях за место на Парнасе,

      Чтоб был Хайям мне в качестве соседа.

      От пропаганды