Дикий ирис. Аверн. Ночь, всеохватная ночь. Луиза Глик
условия нашего наказания. Помню
кое-что, но не все: обман
начинается с забвения. Помню мелочи, цветы,
растущие под боярышником, колокольчики
дикой пролески. Не все, но достаточно, чтобы знать,
что ты есть: зачем кому-то еще
вызывать недоверие между братом и сестрой, как не тому,
кому это выгодно, к кому мы обращались в одиночестве?
Кто еще бы так позавидовал нашей тогдашней связи,
чтобы сказать нам: не землю теряете вы,
но небеса?
Early Darkness
How can you say
earth should give me joy? Each thing
born is my burden; I cannot succeed
with all of you.
And you would like to dictate to me,
you would like to tell me
who among you is most valuable,
who most resembles me.
And you hold up as an example
the pure life, the detachment
you struggle to achieve —
How can you understand me
when you cannot understand yourselves?
Your memory is not
powerful enough, it will not
reach back far enough —
Never forget you are my children.
You are not suffering because you touched each other
but because you were born,
because you required life
separate from me.
Ранние потемки
Как вы можете говорить,
что земля должна дарить мне радость? Все
рожденное – мое бремя: я не могу уследить
за всеми вами.
И вы еще хотите мне диктовать,
указывать,
кто из вас самый ценный,
кто больше всего похож на меня.
И ставите в пример
невинную жизнь, отрешенность,
которой стремитесь достичь, —
как вы можете меня понять,
если не в силах понять себя?
Ваша память
слаба, она не
заглядывает далеко в прошлое —
никогда не забывайте, что вы мои дети.
Вы страдаете не от прикосновений друг к другу,
а потому, что родились,
потому что вам захотелось жить
отдельно от меня.
Harvest
It grieves me to think of you in the past —
Look at you, blindly clinging to earth
as though it were the vineyards of heaven
while the fields go up in flames around you —
Ah, little ones, how unsubtle you are:
it is at once the gift and the torment.
If what you fear in death
is punishment beyond this, you need not
fear death:
how many times must I destroy my own creation
to teach you
this is your punishment:
with one gesture I established you
in time and in paradise.
Жатва
Мне грустно думать о том, что вы в прошлом, —
как вы слепо цепляетесь за землю,
будто это райские виноградники,
хотя поля вокруг охвачены пламенем —
ах, малышня, как же вы примитивны:
ведь это и дар, и мука.
Если после смерти вы боитесь
большего наказания, то смерти
бояться не нужно:
сколько раз я должен уничтожать
собственные творения, чтоб объяснить —
ваше наказание вот в чем:
одним махом я поместил вас
во времени и в раю.
The White Rose
This is the earth? Then
I don’t belong here.
Who are you in the lighted window,
shadowed now by the flickering leaves
of the wayfarer tree?
Can you survive where I won’t last
beyond the first summer?
All night the slender branches of the tree
shift and rustle at the bright window.
Explain my life to me, you who