Невыдуманное. Полина Бёртон
обделена вниманием. А вот исход, при котором я останусь одна, я никак не могла предвидеть. Сбежавшие офицеры, очевидно, поехали за подмогой и рассчитывали вернуться, чтобы добить меня или же связать и выставить в кунсткамере. Никакой из этих раскладов не виделся мне радужным. Таким не был и третий вариант – уходить куда угодно как можно скорее. Но он, по крайней мере, был увлекательнее первых двух.
Лишенная последних сил, я небрежно выдернула сбившую меня с ног и застрявшую в груди пулю. На удивление, она больше не причиняла боли, лишь разносила неприятный зуд по всему телу. Мне срочно нужно было укрытие и отдых. Я не стала выпрямляться, а поползла на четвереньках.
– Куда? – спросила уже совсем осмелевшая я и подумала: увидь Марта, с кем я так бесстрашно болтаю, точно больше никогда не назвала бы меня трусихой.
– А куда тянет всех мертвецов? На кладбище, конечно. У нас с мужем не было отдельного места для захоронения членов династии. Всех погребали на общем кладбище, разделенном на участки для зажиточных господ, нищих и неопознанных. Ползти было не так далеко – последнее пристанище жителей графства находилось на выезде из деревни, и в том районе редко можно было встретить прохожих. Путь не преграждали слишком высокие холмы, не надо было пробираться сквозь чащу леса, а с болью я уже смирилась настолько, что вовсе ее не чувствовала. Я выползла за открытые ворота поместья, повернула налево и, приминая собой полевые цветы, взяла курс на запад. Спустя час утомительной дороги, я уперлась в чугунную увитую цветами оградку могилы. Было бы неплохо переместиться поближе к безымянным, поросшим плющом захоронениям, чтобы не попасться на глаза навещающим родственникам.
Я понимала, что могу пробыть здесь не больше суток, пока меня не отыщут. Они ведь прочешут все окрестности, лишь бы меня найти. Тем не менее уже веяло прохладой вечера – это означало, что в ближайшие часы мне не угрожает опасность. Принимая во внимание слабонервность местной полиции, в темноте никто не решился бы искать ходячий труп на кладбище. За это время я рассчитывала придумать, что делать дальше, но усталость брала свое. Голова еле держалась на плечах, руки отказывались выполнять приказы мозга. Спину тянуло к земле, и оказывать сопротивление уже не было смысла. Я сорвала ветку, свисавшую со стоящего поблизости дерева, чтобы немного замаскироваться, и покорилась подступавшему сну.
Снился Кеннет: его лицо, отпечатавшееся в памяти во время совместных ужинов, ехидная улыбка и похотливый смех после скабрезных шуток моего мужа. Его неумелые попытки выглядеть столь же вальяжным, когда он, откинувшись на спинку моего любимого кресла и закинув ноги на газетный столик, томно попивал скотч и заглядывался на талии наших юных горничных. Он всегда старался угодить «мудрейшему» господину Ф. Он в точности повторял глупые высказывания графа о политике, а тот всегда безразлично перебивал их замечаниями о том, как хорош выбранный им скотч. Мой супруг был абсолютно равнодушен к инспектору, впрочем, как и ко всем окружавшим его людям. Мы нужны были лишь для мебели, чтобы