Позови его по имени (Самурай). Нина Мамыкина (Вирэт)
прибрежных каменистых насыпей, и в полосе прибоя, и в травянисто-кустарниковых лощинах – для любителей особо острых ощущений.
Но начальный ритуал происходил всегда здесь.
Нази развела в стороны руки ладонями назад и шагнула вперед одна. Бойцы поняли ее и остановились на краю площадки.
Медленно пересекая узкую часть овала с похрустывающими под ногами крошками скальных пород, девушка старалась не думать о том, что она знала достоверно: каждый камешек здесь полит кровью павших ранее, каждая трещинка в базальте, как ненасытный рот, требует еще кровавой пищи. Никакими ливнями, столь частыми в этих краях, не замыть начисто арену ристалища, этот великий жертвенник под открытым небом.
На противоположном краю площадки она остановилась. Перед ее глазами буйствовал пенисто-сизый океан.
На мгновение Нази закрыла глаза. Скала под ее ногами сотрясалась от ударов яростного прибоя. Через несколько мгновений она своими руками начнет то, от чего криком протестует все ее существо!..
Усилием воли девушка жестко подавила все эмоции и тошнотворную дрожь в руках. «Эти поединки – не наши, и мы даже не судьи», – напомнил голос отца. – «Да!» Нази коротко прошептала молитву и обернулась.
Они стояли там, где она оставила их. Смотрели только на нее, словно не замечая друг друга… Нисан… Токемада…
Нази шагнула им навстречу, отработанным жестом приглашая поединщиков к себе. На требуемом расстоянии велела им остановиться.
– Я – Назико Ошоби, Независимый Свидетель двенадцатого поколения, начинаю поединок уровня Отой и требую назвать препятствия к нему, если таковые имеются, у избранных к бою.
– Нисан, монастырь Кай-Ши-Нунь, боец ранга «ка», препятствий к поединку не имею.
– Самурай высшего ранга из рода Миновары Матэцура Токемада, капитан Второй армии Шоганата, препятствий к поединку не имею.
– Хай! – Нази опустила руки. – Прошу вас, начнем. Камидза! Синдзэн но рэй!
Поклоны в сторону сёмэн (ритуальных святынь), роль которых в данном случае выполняли могилы павших бойцов, поклоны дзарэй – сидя: друг другу и боевому мечу. По давней традиции этикет соблюдался по обычаям той страны, на территории которой проводился поединок. Сейчас Нази проводила японский рэйсики стиля иайдо. В ее руке вспыхнул обнаженный меч Свидетеля, острие которого указало каждому из поединщиков его исходное место.
Меч поднят.
Меч резко опущен. Команда к бою.
Больше от Нази не зависело ничего.
***
И получаса не прошло с начала поединка. Но время словно отступало, теряя свои размеренность и неизменность. Мгновения то убыстрялись, отсчитываемые лязгом ударов мечей, то совершенно засыпали в тягучем киселе медленно кружащихся фигур. Поединщики – на краю вечности – никуда не спешили. Слишком велика была цена одного неточного движения. Каждый пробовал ненавязчиво различные тактики, нащупывая роковую слабинку в технике противника. Несведущему зрителю показался