Ветры судьбы. Иван Воронежский
ты меня не подводи. Как стрельну, падай в ров и не шевелись, а лучше накройся парочкой мертвых и сиди до темноты. А стемнеет, иди на север. В Винниках тебя знают и прикроют. Моим передашь, что жив. Ефросинья должна рожать. Если я не вернусь, обещай вырастить сына или дочь.
– Хорошо-хорошо. Но ты вернешься, войне уже конец.
– Ладно-ладно. У тебя после выстрела будет пару минут. Не более, – и, приблизившись, Василий перерезал веревку на руках.
Яков стал под деревом, продолжая держать руки за спиной, а Василий отошел на несколько шагов, взвел затвор и прицелился. Лицо Якова продолжало выражать испуг. Василий отвел ствол вправо и вверх. Выражение на лице Якова не изменилось. Василий отвел еще дальше и нажал на спусковой крючок.
Когда дым развеялся, под деревом уже никого не было. Быстрым шагом Василий пошел в свое расположение.
«Вовремя управились», – подумал он, проходя мимо пары, волочившей за ноги очередной труп.
Падая в ров, Яков успел глотнуть свежего степного воздуха. Сгруппировавшись, он покатился по склону тел, прихватил за шинель чье-то тело и в конце пути навалил его на себя. Мухи разлетелись, уступая ему дорогу.
Раз, два, три, четыре, пять, … Яков считал, чтобы не потерять ориентацию во времени и продолжал успокаивать свое дыхание. Запах крови вызывал тошнотворную реакцию. Но Яков знал, что ему это нипочем, вот если бы трупы были не свежие, тогда каюк.
Когда сверху ещё добавился вес, он понял, что совершил ошибку, не положив руки под себя. Противные мухи лезли в уши и в нос, но он боялся пошевелить своим телом, чтобы не выдать себя. Он ждал ночи и думал о том, что судьба была благосклонна ему в этот раз. Как ему выжить, и как жить дальше…
Рождение Петра
Медленно догорала на столике свеча, пламя от которой тусклым блеском отражалось в оконном стекле. За окном лил осенний дождь, шумел ветер и оторванные желтые листья иногда прилипали к стеклу. Ефросинья уже которую ночь не могла спокойно заснуть. Она сидела у маленького окошка за столом, подпирая правую щеку рукой. Её рассеянный взгляд был устремлен на язычок пламени. Эти восковые свечки искусно изготавливал Алексей Киян, на сына которого пришла недавно похоронка. А ведь они вместе уходили с Василием. Как там мой любимый? Жив ли, здоров? Господи, помоги ему выжить в бою и повернуться домой. Пусть даже покалеченным, лишь бы живой. Буду любить его ещё сильней. Уже подходил срок для родов и это усиливало её беспокойство.
Отяжелели грудь и этот живот, ну прямо неимоверных размеров. Она чувствовала, как плод внутри её шевелился, а иногда даже бывало страшно, как он бил ногами внутри. Это счастье, что она отяжелела. Часто бывает, что женщины после абортов становятся бесплодны. Господи! Хотя бы была девочка, но Василий все мечтал про мальчишку. Господи! Дай мне силы благополучно родить. Мальчик или девочка, все равно это будет мой ребенок, которого я уже люблю.
В стекло кто-то постучал и заросшее лицо, прильнувшее к стеклу, испугало Ефросинию. Сквозь шум ветра было слышно чье-то невнятное бурчание.
– Тато! Мамо! –