Грёзы. Ани Закари
бабушки, будивший брата. Он нехотя присел.
– Да что случилось? – растирая глаза выкрикнул спросонья.
– Сосед пришел, говорит мужчина в аварию попал, – влетел я в гостиную.
– А мы причем?
– По описаниям, Тимур, – кинул взор на лицо бабушки. Она резко отвела, отнюдь не сонные глаза.
– Зачем он здесь? – резко поднялся Рома, застегивая рубашку, устремился к выходу, следом бабушка, опустив глаза. И я за ними.
Мы вышли на дорогу и направились за мужичком. Ни одного прожектора, мрак, стрекотание кузнечиков и шевеление листвы на деревьях. В детстве воображал, что на деревьях прячутся черные души, и следят за нами, прыгая с ветки на ветку, провожая нас. Из серии чудовища под кроватью, которое должно было схватить меня за ногу, и я с разбегу прыгал на кровать с коридора, и закутывался одеялом.
Рома от волнения по старой привычке стал покусывать кутикулу. А я раздраженно отводить волосы рукой назад, так как не терпел попадания прядей на лоб, присел на корточки, затянул шнурки на кедах до боли, словно так мог держать все под контролем. Выводило из себя, все, если нервничал.
Авария произошла возле перелеска, который был по левую сторону от перекрестка ведущего в другие деревни. Мы шли минут двадцать и уже заметили скопление машин, сирены скорой и местные зеваки, которым вставать с петухами. Тимура на носилках погрузили в машину скорой, он кричал и категорически отказывался от госпитализации.
Рома подбежал успокаивать его, я же встал неподалеку, лишь кивнул, убедившись, что жизни ничего не угрожает. Ему наложили шов на бровь и перебинтовали голову. Он в ярости стянул кислородную маску и швырнул в медсестру. Ярость снова одолевала его.
– Да что с тобой не так?! – прикрикнул Рома.
– Я слышал пение, звала меня, это бы…. – не успел произнести Тимур и брат закрыл ему рот ладонью, панически осмотревшись.
Я отвернулся, но запомнил одержимые страхом глаза «друга».
– Прекрати чудить, – стал припугивать его Рома, это он умел делать в совершенстве, но в случае с Тимуром безуспешно. При этом Тимур все всегда делал поперек.
«Я слышал пение» – cказал он.
Ее? Алисы? Никогда не слышал ее пения, ответил Рома.
Прогуливался по месту происшествия, я подошел к машине, разбитой в хлам. Лобовое пробито, он ведь чудом уцелел. Бабушка даже не подошла к ним, стояла с участковым и соседями, тревожно поправляя шаль на плечах.
Я повернулся спиной к лесу и пытался поймать ее взгляд. И поймал. Она словно смотрела на кого-то позади меня. Поймав мой взор на себе, будто встряхнулась. Я же, остолбенел.
Слышал позади шевеление ветвей и взмах крыльев, наверное, сов, успокаивал сам себя. Но и представить не мог, кто за спиной, в густой чаще. С кем так усердно контактировала глазами бабушка. Я будто лишился голоса. В спину повеяло холодом. Самовнушение, предполагал я…
Если бы дали возможность озвучить смысл, заложенный в ее взгляде, это было бы: «уходи» или «зачем ты так поступил, поступила, поступило?», «тебя ждет наказание».
Сердце окутал неописуемый ужас, и я стоял