Ненадёжный призрак. Лана Аверина
Что, если ядовитый туман по-прежнему стелется по склону вниз, в сторону водопада? Надеюсь, у меня хватит сил пройти через него. Совсем не хочется снова падать в обморок, тем более на глазах у неё. Набираю в грудь побольше воздуха и задерживаю дыхание. Засекаю время. Выдыхаю. Снова смотрю на секундомер. Неплохо, если собралась нырять в прозрачную воду, но маловато для обширной дымовой завесы. Лишняя минута здесь не поможет. Опять же не факт, что интоксикация происходит через лёгкие. Вспоминаю ощущение масляной липкости на коже, и меня передёргивает. Ничего, придётся потерпеть.
– Хей, сахарок! – окликает меня Джефф. – Поднажми-ка чутка!
За всеми этими размышлениями я немного отстала, и Джефф моментально это фиксирует. Как ему удаётся контролировать происходящее во всех направлениях? Виновато улыбаюсь и ускоряю шаг. Он улыбается в ответ и, пока я поднимаюсь к нему, рассматривает долину у меня за спиной. Я невольно оглядываюсь тоже, но ничего особенного не замечаю. Дом отсюда кажется совсем крохотным. Над трубой вьётся тоненькая струйка белого дыма: видимо, затопили печь. Разыгравшееся воображение глумливо подсовывает идиллическую картинку: накрытый к ужину стол и две маленькие фигурки, сидящие ко мне спиной. Её дети, балуясь, болтают ногами и хвостами. Почему-то я уверена, что мордочки у них чумазые и недобрые, а зубы мелкие и чёрные. Хорошо, что мне не довелось их увидеть. Даже если формально это мои племянницы. Не факт! Впрочем, не важно. Эх, Олли, что же ты, как же ты… Выбрасываю горькие раздумья из головы и в несколько широких шагов добираюсь до Джеффа. Он не упускает возможности погладить моё плечо, я на секунду прижимаюсь щекой к его руке, и мы продолжаем подъём.
Когда мы достигаем вершины и выходим на небольшую плоскую площадку, носилки лежат прямо посередине. Подбегаю, опускаюсь на колени рядом. Лицо Олли белее белого. Чего мы ждём? Нужно двигаться дальше. Или она всё же способна уставать? Как это мило с её стороны, язвительно думаю я, отказываясь признавать, что едкие мысли жалят не моего врага, а меня. Тропа, по которой мы поднимались, пересекает площадку, приближается к сосне и пропадает из виду в густой пелене цвета разбавленного молока. В животе всё сжимается, я прикусываю нижнюю губу, морщусь с досадой. Глупо бояться тумана, Кайса, ну же, возьми себя в руки. Прикидываю, с какой стороны лучше схватиться за носилки, оглядываюсь на Джеффа. Он стоит рядом и рассеянно жуёт соломинку, перекатывая её из одного угла рта в другой. Собираюсь окликнуть его, но тут носилки плавно, без малейшего рывка, поднимаются в воздух. Она снова здесь и готова помогать нам дальше. Не уверена, чувствую я разочарование или облегчение.
– Нотт, – произносит Джефф негромко её имя, глядя в пространство над носилками, – погодить минута.
Погоди минуту, мысленно поправляю я его и невольно улыбаюсь. У моего мужчины забавный акцент и полнейшее пренебрежение норвежской грамматикой. Я напрягаю слух, надеясь услышать,