Мир сошёл с ума. Опять?! – 1. Игорь Сотников
до противоречила до такого бегства. – Делает пояснения сэр Ланкастер уже на заданный вопрос Феодосия.
– А ей с такой физиономией можно и даже в чём-то простительно. – Говорит Феодосий, рассмотрев фотокарточку Мери диссиденши.
– Внешность обманчива. – Резюмирует сэр Ланкастер.
– Это да. – Сказал Феодосий, покосившись на зеркало. – А кто идёт с ней в параллель? – спросил Феодосий.
– Художник экспрессионист.
– А с ним что не так?
– Как это всегда заведомо у художников. Его никто не понимает, особенно соотечественники.
– И он решил, что здесь он будет понят? – спрашивает Феодосий.
– Ага. – Отвечает сэр Ланкастер.
– И с какой стати. И откуда у них берутся все эти мысли? – уже чуть ли негодует Феодосий.
– Мы это им внушили. – А вот ответ сэра Ланкастера удивил и в чём-то поразил Феодосия.
– И зачем?
– Чтобы они к нам ехали. – И опять ответ сэра Ланкастера остаётся без ответа.
– Но зачем? – ещё сильней недоумевает Феодосий.
– Такова наша политика. – Пожимая плечами, отвечает так туманно сэр Ланкастер, от кого толку не добьёшься, и Феодосий, чувствуя, что в такой политике нужно что-то менять, но только после смены вектора направления их государство образующего лица, задаётся итоговым вопросом. – И кого ты мне порекомендуешь выбрать?
– Бабы предсказуемы своей непредсказуемостью поведения. А эта Мери-конституция, из ряда вон выходящее событие. Так что будет верней сделать ставку на художника. – Делает вывод сэр Ланкастер.
– Во как! – удивлён Феодосий такой трансформации имени этой Мери. – Ты же говорил, что она диссиденша или как там, трансформация.
– Да у ней семь пятниц на неделе с этими переиначиваниями себя. И если кто-то из рода Болейн (это такой чёрно-тонкий юмор сэра Ланкастера, отпрыска одной из пэрских ветвей, с правом заглядывать на престол из-за спины монарха и иметь на всё про всё своё шутливое мнение) меняет цвета своей фактуры через день, то эта Мери с той же периодичностью меняет фокусировку своего мировоззрения. – С толком и знанием этого толка говорит сэр Ланкастер, заставив Феодосия заинтересоваться больше, чем хотелось бы этой Мери. И у него даже возникла мысль взять на себя эту трудоёмкую заботу и с громоздить на худые плечи сэра Ланкастера, кто технически и буквально отвечает за все его правозащитные решения, патронаж над этой, так и не могущей найти для себя ориентиры жизни, бедной овечкой Мери.
– А может не стоит её вообще обходить вниманием. Может для запаса и на неё обратим внимание. – Делает предложение Феодосий и сэр Ланкастер не против предлагаемого на её счёт решения, но не более того. И на этом как вроде сговорились.
– Что ж, посмотрим на его художества. – А вот так выбор пал на Григория, то есть Малевича-некст, со стороны жизнеутверждающих людей, в частности Феодосия.
А Григорий со своей скотской и неблагодарной стороны, и не думает учитывать