Октябрический режим. Том 1. Яна Анатольевна Седова
об «отрицательном отношении» обоих авторов к предложению Столыпина.
В тот же день у Столыпина вновь был А. И. Гучков.
В понедельник 17-го переговоры вновь пошли полным ходом. Рано утром Столыпину было доставлено письмо Шипова—Львова. Авторы письма весь день ждали ответа и составили даже желательный для себя проект нового правительства. Пока они таким образом убивали время, другим кандидатам дел хватало.
Рано утром Кони приехал к Гейдену и заявил о своем отказе от портфеля. Гейден рассказал, что Н. Н. Львов согласен войти в правительство, Виноградову послана телеграмма с предложением портфеля, а Шипов с кн. Львовым отказываются участвовать. Их отказ Гейден объяснял нежеланием Шипова объединяться с Гучковым. Сам Шипов в воспоминаниях умолчал об этом основании для отказа. Гучков же писал: «Поведение Ш[ипова] вообще странное».
Кратко и метко Гейден выразил цель создания обновленного правительства: «воздействие на общественное мнение путем психического гипноза, результатом которого должны быть более умеренные выборы в будущую Думу».
В половине пятого Кони и Гейден были у Столыпина, согласно его приглашению. Кони вспоминал, что Столыпин произвел на него «впечатление вполне порядочного человека, искреннего и доброжелательного». В очередной раз министр решал сложную задачу объяснить положение правительства постороннему человеку.
Перед Государем три дороги, говорил Столыпин, – реакции (нежелательно), кадетского правительства (невозможно после Выборгского воззвания) и коалиционного с участием общественных деятелей. «Задача правительства проявить авторитет и силу и вместе с тем идти по либеральному пути, удерживая государя от впадения в реакцию и подготовляя временными мерами основы тех законов, которые должны быть внесены в будущую Думу». Министр, вспоминал Кони, «постоянно указывал на важность исторического момента, переживаемого Россией, и обращался к моему патриотизму».
В ответ Кони почти повторил мысль, которую позавчера высказывал Столыпин в беседе с Шиповым и кн. Львовым: необходимы не законопроекты, внесенные в Думу, а немедленные меры по аграрному вопросу. «Тут нужны не имена, а сознательная и смелая решительность правительства, из кого бы оно ни состояло». Закончил он отказом, упомянув о своем плохом здоровье.
Огорченный Столыпин выразил сожаление и «с удручением в голосе и лице» прочел гостям полученное им письмо Шипова—Львова, коротко объяснив, в чем не согласен с главными из условий, изложенных в письме.
В изложении Гейдена, Столыпин говорил, что исчерпал все доводы в переговорах с Шиповым и кн. Львовым, но получил категорический отказ, причем Шипов даже обвинял его, Столыпина, в государственном преступлении – подразумевался роспуск Государственной думы.
По дороге домой Гейден «скорбел» об отказе Кони и развивал перед ним мысль о преимуществах вхождения в кабинет сплоченной группы общественных деятелей. Этих