Песнь Гилберта.
Закрыв на ключ дверь, он подал знак, чтобы его напарник убрал верёвку. До этого момента Гилберт и не подозревал, как сильно ему хотелось облегчиться. Ужас вчерашнего дня, кошмары, боль в руках и бесплодные лихорадочные мысли о побеге занимали всё его внимание, не оставляя места для других физических потребностей.
Си́рин, встав с ведра, облегчённо выдохнул и кивнул, встретившись глазами с Джеймсом, от чего у последнего пробежала мелкая дрожь по телу. По каким-то неведомым причинам Гилберт доставлял сильный дискомфорт этому высокому худому мужчине. Джеймс приказал ему снова сесть у задней части клетки. Верёвка вновь крепко обвила шею си́рина, угрожая лишить его дыхания в любой момент. Джеймс отпер клетку, вынес ведро и на минуту исчез из вида. Гилберт подумал, что это его шанс. Изо всех сил он рванулся вперёд, в этот маленький квадрат свободы, но Томас был бдителен и с яростным воплем: «Куууудаааа?!» – вновь припечатал его к стенке решётки. На этот раз его палач долго не ослаблял верёвку. У Гилберта уже выступила кровавая пена, и он начал терять сознание. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он вновь смог дышать. В ушах звенело, но всё же он различил крики, прорывавшиеся сквозь тьму его сознания:
– Ты что, убить его захотел?! В первый же день?! Гриммер с нас шкуру спустит! – вопил Джеймс.
– Да ты сам виноват! Оставил клетку открытой и отошёл! А эта тварь как рванёт на волю со всех своих сил! Я его едва удержал! Думаешь, будет лучше, если он сбежит, а?! – кипятился в ответ Томас.
На этот раз Джеймсу нечего было возразить. Он судорожно открывал и закрывал рот, со злостью глядя в глаза напарнику, и после, смачно плюнув, взял тряпку с ведром чистой воды и направился к си́рину в клетку. Гилберт слабо открыл глаза, почувствовав, что с него снимают тунику. Мокрая тряпка начала прохаживаться по торсу.
– Фу, у него совсем ведь человеческое тело, как будто мужика моешь, – невольно поморщился Джеймс.
Гилберт хотел посмотреть ему в глаза, беззвучно закричать: «Это моя вина, что я здесь, взаперти, и тебе приходится делать эту грязную работу?! Дома я прекрасно мог омываться в море самостоятельно и без твоей помощи!», но сил не хватало даже чтобы поднять голову. В конце концов, Джеймс закончил своё неприятное дело, одел си́рина в новую тунику, оставил в углу клетки пустое ведро под испражнения и вышел, закрыв дверь на замок. Томас смотал верёвку и молча последовал за напарником. Гилберт с облегчением выдохнул. Появление людей у него теперь прочно ассоциировалась с удушением. Впрочем, были и приятные мелочи: еда, чистая одежда. Хотя зачем ему были нужны эти тряпки? И почему люди сами ходят, прикрываясь какими-то очень уж хитроумными нарядами? Куча верёвок, отворотов, маленьких металлических кругляшей и прочих непонятных мелочей… Странные твари, эти люди… И порядки у них жестокие. Внезапно перед его глазами появились сирены с каменистого острова и истории, как они своими когтями разрывают моряков и незадачливых си́ринов, что прервали свою песнь во время своего визита.