Тьма, Огонь и Пепел. Антон S.A
из спрессованных мускулов, пульсирующая в такт невидимого сердца. На ней лежал клинок – Жало Спящей Ехидны, лезвие из чёрного перламутра, рукоять обвита кишками. Зарг’ра взяла его, и оружие впилось в ладонь, пытаясь слиться с венами.
– Ты моя теперь, – прошептала она, чувствуя, как клинок дрожит от возбуждения.
Из-за алтаря вышло существо – Страж Последнего Вздоха. Его тело, лишённое кожи, состояло из переплетённых нервов и сухожилий, глаза плавали в желеобразной массе на месте головы.
– Отдай клинок, – заскрипело оно, вытягивая щупальце-позвоночник.
Зарг’ра взмахнула Жалом, и лезвие разрезало воздух, оставляя след из чёрного пламени. Страж отпрыгнул, его щупальца загорелись.
– Хочешь его? – она провела пальцем по лезвию, кровь смешалась с перламутром. – Приди и возьми.
Они сошлись в танце смерти: её удары высекали искры, его щупальца хлестали, оставляя рваные раны. Когда она вонзила клинок в «сердце» Стража, тот взорвался, обдав её липкой слизью.
– Грязно, – фыркнула Зарг’ра, счищая субстанцию с груди, и двинулась к выходу.
Зал Зеркальных Кошмаров ждал её за порталом из живой плоти. Стены здесь были покрыты мембранами, отражающими не её тело, а страхи: Зарг’ра, разорванная клинками; Зарг’ра, целующаяся с тенью; Зарг’ра, падающая в бездну с глазами, полными слёз.
– Слабые грёзы, – проворчала она, разбивая зеркало кулаком. Осколки впились в ладонь, но она лишь слизала кровь с пальцев.
В центре зала на троне из сплавленных криков сидела Королева Миражей – двойник Зарг’ры, но с кожей из шёлка и глазами без зрачков.
«– Ты могла бы быть мной», – сказала Королева, её голос звучал как соблазн. – Владычицей иллюзий… Без боли, без шрамов…
Зарг’ра рассмеялась, подняв Жало.
– Шрамы – мои доспехи. А боль… – она плюнула к ногам двойника. – Это мой нектар.
Она бросилась в атаку, но клинок проходил сквозь Королеву, как сквозь дым. Та прикоснулась к её груди, и Зарг’ра ощутила… пустоту. Гладкую кожу без памяти битв, мышцы без силы, сердце без ярости.
– Нет! – рык орчихи разорвал мираж. Она вонзила клинок себе в ладонь, боль вернула реальность. Королева взвыла, рассыпаясь в пыль.
Врата Истины открылись перед ней, обнажив Утробу Вечного Жара. Пещера, где стены были из сплавленной плоти, а с потолка свисали пуповины с зародышами демонов. В центре, на пьедестале из костей, лежало то, за чем она пришла – Сердце Первого Пламени, кристалл, пульсирующий как рана. Но когда Зарг’ра протянула руку, из тени вышла Ил’тара. Её тело теперь было иным: кожа потрескалась, обнажив чешую, глаза горели серным огнём, а за спиной шевелились крылья из лжи.
– Спасибо за проводника, орчиха, – демоница улыбнулась, и в её пасти блеснули клыки. – Теперь и твой Грак’зул, и ты станете искрами в моём пламени.
Зарг’ра оскалилась, сжимая Жало.
– Попробуй зажечь.
Ил’тара растворилась, словно ее никогда и не было. Только