Дневники и мемуары. Даниил Михайлович Белокопытов
волисполкома Антоновым Захаром Петровичем (двухличность), и писарем Тарасовым Василием Ивановичем, писарем Арефьевым Борисом Алексеевичем.
Был такой случай. В феврале месяце было общеволостное собрание (в школе). Вопрос стоял о переделе земли (на каждую живую душу поровну). На этом собрании эсеры (во главе Токарева) решили убить Шарова. Шарову об этом сообщили. Он быстро сообщил нам (отряду) и дал указание оцепить школу. Двенадцать штыков смотрели в окна школы. И Шаров заявил: «Господа эсеры и кулаки, ничего у вас не получиться, ни один не уйдёт живым отсюда!» Они были вынуждены отступить, и собрание избрало комиссию по переделу земли. На второй день Шаров вызвал к себе в кабинет Токарева Сергея Ивановича и ультимативно его предупредил, если он будет мутить народ против советской власти, то дело будет плохо. Но Токарев не сдавался, надеясь на уездную поддержку и свой авторитет в семье.
Власть была на местах. Надо было вести расходы по волости, но откуда изыскать средства? Налогом население не облагалось. Волисполком наложил контрибуцию (индивидуальное денежное обложение кулацких хозяйств). Для сбора контрибуции был послан наш отряд во все сёла волости. Кулачество (некоторое) саботировало и не желало платить. К ним применялись самые жестокие меры. В селе Лозном один кулак не хотел уплатить контрибуцию. Отряд решил его припугнуть, т.е. повесить в своём доме. Палачом изъявил желание Аникеев Антон. Когда накинул верёвку на шею, тогда кулак сознался, где деньги. И то бы он не сознался, если бы не семья. Все кричали – «Отдайте деньги, будь они прокляты!» Так Аникеева стали звать «палачом».
Второй случай был на Коротком. Деньги он уплатил, а «Наган» не хотел сдать. Тогда этого кулака Симушкина вывел во двор матрос Дроздов Василий (тоже второй мой дядя), достал тесак из ножен, замахнулся и рукояткой ударил в живот; и Симушкин в испуге закричал: «На па-лати!!!» Так был отобран «Наган». Очень много можно привести примеров по борьбе при восстановлении советской власти.
Отряд наш увеличивался. В марте месяце насчитывалось до 36 человек.
Из рабочих районов в Корочу перевели стойких большевиков для установления советской власти в уезде, но сильное засилье эсеров и их поддержка мелкобуржуазными элементами г. Корочи и прилегающих сёл: Бехтеевки, Погореловки, Пушкарного, не давали установить. Большевики из Корочи обратились к Шарову, чтобы он выслал свой отряд в Корочу для восстановления советской власти.
С отправкой отряда пришлось задержать, т.к. намечен был общеволостной сход (собрание) по вопросу конкретного передела земли. На этом собрании эсеры и кулаки хотели помешать переделу земли. Они кричали: «Наша земля зяблёная, удобренная, а достанется земля гальтяпы – заброшенная. Не дадим делить!» Но вопрос решила сама беднота. Они начали кулаками избивать крикунов и избрали мерщиков. Мерщики приступили к равному наделению землёй всех хозяйств (на каждую живую душу).
Но в воскресенье,