Сага о Луисе и Лилиане. Книга первая: «Клятва Луиса». Людмила Юрьевна Лапина
её – все оттенки от черного до золотого. "Значит, я не единственная блондинка при дворе графа Тулузского", – разочарованно подумала Ляля. Её праздничное платье понравилось ей еще больше, когда она сравнила его с нарядами присутствующих дам – голубое шелковое блио со сверкающей вышивкой и сияющие золотом манжеты, оплаченные сэром Луисом, затмевали наряды многих придворных дам.
– Вы ничего не едите, демуазель, – сосед справа повернулся в её сторону, и Ляля с замиранием сердца поняла, что смотрит прямо в темные глаза графа Тулузского, их гостериимного хозяина.
– Благодарю вас, монсеньор, – выдохнула она.
– Я не знаю, что выбрать из изобилия блюд за вашим столом.
Граф Раймонд усмехнулся и обратился к сэру Луису:
– Дорогой племянник, поухаживайте за нашей гостьей!
– С удовольствием, – ответил рыцарь, и сердце Ляли радостно забилось при звуке его голоса – сильного, звонкого. Она никак не могла соединить в своем сознании образ блестящего сеньора в синем бархатном колете и рыцаря-крестоносца, быть спутницей которого она уже успела привыкнуть за время их пути в Тулузу.
– Леди Лилиана прибыла издалека, – продолжал сэр Луис. – Поэтому она еще не знакома с великолепными кушаньями, подаваемыми при вашем блистательном дворе, мой дорогой родственник.
– Ухаживайте за нашей прекрасной гостьей, дорогой племянник, – сказал граф Тулузский, улыбнулся молодым людям и повернулся к своей супруге.
Ляля тихонько из-под ресниц смогла рассмотреть гостеприимного хозяина Тулузы – великолепный мужчина, атлетически сложенный, в полном расцвете сил, темноволосый, темноглазый, темнокожий, как все южане. На юге будущей Франции встречались и смешивались разные народы – галлы, римляне, вестготы, лангобарды, арабы, франки. Всех привлекал цветущий богатый край, где почти всегда царит лето и зреет дивный виноград. Привычка к власти прослеживалась во всем облике Раймонда. Взгляд его темных глаз, острый и проницательный, проникал, казалось, в душу собеседника. Среди изысканно одетых придворных он не выделялся особой роскошью костюма, но привычка разрешать судьбы графства и подданных окутывала его фигуру ощутимой аурой мощи, духовной и физической. И, кажется, он радушно принимает своих гостей. Ляля отвела взгляд, надеясь, что не оскорбила доброго хозяина тайным подглядыванием. По мановению рыцарской длани сэра Луиса красивый паж поставил перед девушкой простую серебряную тарелку с хорошо приготовленной пищей. Девушке подали жареную телятину, тушеную брюкву, репу, белый мягкий хлеб. Ляля хотела попросить жареной картошки, но вовремя прикусила язык – до открытия Америки оставалось еще триста лет. Сэр Луис, демонстрируя хорошие манеры, изящно порезал мясо на ее тарелке одним из своих кинжалов, предназначенных для еды, подал серебряную ложку, и Ляля смогла, наконец, поужинать. Как она проголодалась, девушка поняла, только вкусив изысканно приготовленную пищу, сдобренную перцем, превратившим мясо в яство, достойное королей.