Красный закат в конце июня. Александр Лысков

Красный закат в конце июня - Александр Лысков


Скачать книгу
соперничества прониклись. Потребовали, чтобы Ерегеб на вызов отца Паисия отмечал каждую четверть луны камланием в новом святилище. Ерегеб сослался на старость и просил уволить.

      Тогда бобыль Балаш объявил, что часто бывает в стране мёртвых и потому готов стать новым шаманом.

12

      Балаш человеком был нервным, дёрганым. Про него говорили – «болонд»[64].

      Каждое полнолуние начиналось у него с обморока.

      Сутками бродил по лесам и выкрикивал понятные только ему одному «имадки» – призывы к небу. Падал на колени, бил кулаками о земь и хрипел «гоноши» – заклятья.

      Лучшего шамана не найти!

      По требованию племени Ерегеб передал Балашу бубен.

      Молодой шаман взялся за дело со страстью. Перед всяким камланьем постился три дня. Обряд вел до потери сознания – помирал заживо у святого огня на глазах соплеменников.

      Или вдруг в конвульсиях изрыгал борост (янтарь). Снова глотал его. Уверял, что камушек будет надежно храниться у него в желудке до следующего камланья.

13

      Отец Паисий был тогда ещё жив.

      Однажды он забрёл с сетью в омут, а Балаш крикнул ему с другого берега:

      – Растопчу икону – и твой Бог ничего мне не сделает!

      Священник тоже был не робкого десятка. Отвечал из воды достойно:

      – Твоего идола изрублю – ни волоска с моей головы не упадёт!

      И ещё много опасных слов наговорили они тогда сгоряча друг дружке. Слух об этом богословском споре разлетелся по суландской долине. Распря духовников всколыхнула племя.

      На другой день угорцы толпой ринулись к двуглавому храму.

      Выкрикивали угрозы поджога.

      Потрясали дрекольем.

      Отец Паисий осмелился встать к нашествию лицом. Сердцем прикрыл Христово строение.

      Предложил испытать силу веры не на деревянном срубе, а на плоти человеческой. Мол, кто из них, Балаш или он, отец Паисий, невредим пройдёт через огонь, того и вера крепче.

14

      Бунтовщики вняли рассудительному попу.

      На берегу, где когда-то священник обучал их азбуке, выстроили из сухих веток проходной шалаш.

      В назначенное время и слепые притащились к ристалищу, и неходячие приползли.

      А уж весь здоровый угорский люд, мужской, женский, детский – в малицах, ровдугах и рубищах, в лаптях и моршах, с утра толокся здесь.

      Стояли первые тёплые дни после ледохода.

      Солнечный, кумирный, берег уже облило зеленью. А под тенистым, церковным, ещё белел снег.

      Гуси валкими клиньями проплывали над Суландой.

      Ватаги уток падали с неба и ускользали за поворотом реки.

      Мать-и-мачеха (ранник, выстрочник) расползалась по проталинам.

      Окукливалась ракита.

      Всё кипело вокруг.

      И страсти бурлили меж людей.

15

      Огонь принесли из кузницы Ерегеба.

      Однако отец Паисий углядел в нём враждебную языческую силу и потребовал равенства.

      Факел затушили в реке.

      С обеих сторон сушняковой арки ударили кресалами


Скачать книгу

<p>64</p>

Не в своём уме.