Сердца наши золотые, инкрустированные бриллиантами. Этьен Экзольт
море, ржавые корабли на мели и острова мусора, к которым брезговали приближаться даже рыбы-еноты. Стоит также упомянуть, что мужчины той страны отличались поразительным разнообразием извращений и наименее привлекательным было для них совокупление со взрослой женщиной. Девочки становились для них развлечением едва ли не с младенческого возраста, среди мальчиков особо выделяли обладателей звонких голосов, возвышающих страдальческий крик, собаки ценились обладающие особо пушистыми хвостами, а среди овец предпочтением была снабженная мускулистыми ногами и мягкой шерстью авертинская порода. Не было среди них ни одного мужчины, избежавшего хотя бы одного из тех извращений. В возрасте пяти лет они уже знали вкус мужского семени, в семь или восемь анусы их привычны были к члену. Как только собственная их плоть обретала твердость, они забирались на своих матерей и сестер, с пятнадцати лет должны были иметь в любовницах девочку не старше десяти лет и раз в месяц совокупляться с мальчиком моложе их хотя бы на два года. Иначе на них начинали смотреть на них с подозрением, сомневаясь в их мужественности и полноценности. Только благодаря приверженности традициям, характерной для всех варваров, они продолжали размножаться и порождать потомство для будущих извращений.
Город испытывал презрение к дикарям, он мог принять и признать любое отклонение, потворствовать и приветствовать его, но только в том случае, если таилось за ним нечто большее, чем привычка и страх. Невзлюбил он и Снежану, постоянно причиняя ей мелкие, не нарушающие приличий и традиций гостеприимной вежливости неприятности, неудобства и происшествия. Там, где она спотыкалась и падала, разбивая локти и колени, у меня происходила удивительная, приятная, необычная встреча, я находил монеты или обретал удивительное прозрение.
Пробравшись сквозь заросли стреножащего кустарника, покрыв руки царапинами, повторяющими сеть марсианских каналов, какими они стали после восстания Лубрикантов, я выпустил себя на улицу, трещавшую от возбужденной жарой лунной саранчи. В этом районе всегда было на пару градусов теплее, здесь пропадал ветер и не чувствовалось присутствия океана. Говорят, что до войны сюда никогда не заходили кошки.
С шумом вырвавшись из цепких ветвей, я распугал нескольких носух, бросившихся к полуразрушенным зданиям. Одна из них на мгновение замерла, приподнявшись, передней правой лапой касаясь покосившейся, исходящей острыми щепками выцветшей синей двери, испуганным любопытством одаривая меня, подергивая носом, покачивая вздыбленным хвостом. Стоило мне сделать шаг, как она исчезла в темноте и что-то загремело в глубине здания, отзываясь глумливым эхом. Отряхнувшись, я осмотрелся, вспоминая направление, стараясь учитывать тот факт, что после радужных бомб, разорвавшихся здесь во время войны, правая и левая стороны могли поменяться местами, благоразумно оставляя при этом на прежних местах