Петр III. Загадка смерти. Олег Иванов
в делах (что известно стало в чужих краях, где повсюду ей приписывали честь заговора, между тем как Екатерина хотела казаться избранною и может быть успела в том уверить); наконец, все не нравилось и немилость к ней обнаружилась во дни блистательной славы, которую воздали ей из приличия»271.
К описанной сцене с Г. Орловым добавился эпизод со снятием караула от дома отца Дашковой. Войдя в комнаты и увидев у каждой двери по часовому, княгиня заметила офицеру Какавинскому, что он плохо понял желание императрицы, приказавшей поставить солдат для охраны дома, а не для того, чтобы ее отца содержали как мятежника. Солдатам же Екатерина Романовна сказала, что их потревожили напрасно и до нового приказа здесь должны оставаться всего десять или двенадцать человек (74). Вскрывать конверты по поручению императрицы Г. Орлову было нельзя, а вот отдавать команды солдатам (пусть самые разумные) через голову их командиров Дашкова, не уполномоченная на это императрицей, считала возможным. Пример, весьма хорошо описывающий претензии княгини.
Войдя в комнату смежную с покоями императрицы, Дашкова увидела Григория Орлова с Какавинским и приближающуюся к ней императрицу. «Теперь сомнений не было: Орлов мой враг, – пишет Дашкова, – ведь никто, кроме него, не мог привести к Екатерине Какавинского. Ее величество упрекнула меня в том, что в присутствии солдат я говорила по-французски и у них могло родиться подозрение, будто я хотела, чтобы он их отослал».
Почему же обязательно враг? Ведь вчера Григорий был одним из главных заговорщиков, входивших в ее партию; можно было попробовать по-товарищески объясниться и устранить этот эпизод, как простое недоразумение. Но не таков был характер княгини Дашковой. Видя, что ближайшее к императрице место уже занято, причем с согласия самой Екатерины, понимая, что ее, такую умную и самоотверженную, так просто обошли, она кинулась в отчаянное наступление: «Я отвечала сухо, и, как потом говорили[72], на моем лице выразилось явное презрение: “Ваше величество, еще слишком мало времени прошло с тех пор, как вы вступили на трон, чтобы ваши солдаты, которые только что выказывали мне знаки слепого повиновения, стали бы тревожиться о том, на каком языке я говорю”. И дабы прекратить этот разговор, я протянула ей орден ев. Екатерины» (курсив наш. – О. И.). Крайне вызывающе звучат слова о «ваших солдатах», показавших «слепое повиновение» (Дашковой). Их смысл понять просто: вы ими владеете и командуете, а мне они служат!
«Успокойтесь, – якобы сказала Дашковой Екатерина. – Признайтесь, однако, вы были не правы, отослав солдат». Чувствуя, что в гневе перебрала через край, Дашкова начала говорить, что солдаты были необходимы для охраны дворца императрицы. «Полноте! Полноте! – сказала Екатерина. – Оставим этот разговор, он был вызван вашей горячностью. А это – за ваши заслуги». Екатерина хотела возложить Дашковой только что возвращенный ею орден.
Тут Дашкова опять решила показать
Следовательно, при этой некрасивой сцене присутствовали и другие лица.