Тридцать третий румб. Мария Голикова

      Наш пинас изрядно потрепало штормом, и мы молили Бога о том, чтобы добраться до островов Зелёного Мыса без приключений. Опасались турецких пиратов и тревожно всматривались в каждое пятнышко на горизонте, но удача не подвела – никаких пиратов мы не встретили и благополучно добрались до порта, где нас уже ждал «Святой Бенедикт».

      Только подумать: ещё недавно мне казалось, что я сгину в море и больше не увижу землю. Ну ничего, в следующий шторм меня так просто не напугаешь. Я теперь уже не совсем новичок, успел за время плавания выучить дюжину морских узлов и привыкнуть к качке. Филиппо обнадёжил меня, сказал, что больше так сильно не должно укачивать. Первый раз, говорит, хуже всего.

      Было бы жаль, если б я не увидел эти места. Островов довольно много, они разные, большие и маленькие, местами скалистые, а местами покрытые сочной зеленью, с чудесными горами и холмами. Должно быть, в раю так же красиво, как здесь на рассвете. Правда, говорят, что эта красота обманчива – воздух здесь плохой, заразный, от него приключается лихорадка, сводит живот и кровь течёт из внутренностей. На этих островах много соли, но она почему-то красноватого цвета. Говорят, тут бывает пора, когда солнце стоит прямо над головой – наверно, печёт как в аду, – а с середины июня до середины октября каждый год идут затяжные ливни с молниями и громом. А с октября по июнь тут дует ветер с оста и приносит мелкую пыль с материка, из краёв, где живут магометане. Когда она наполняет воздух, солнце делается красным, как гнев Божий. Возле островов есть превосходные бухты, а есть и опасные места, где потонуло немало кораблей, коварные узкие проходы и водовороты. В местных водах множество всевозможной рыбы, а на самих островах, как говорят, полно разной дичи и насекомых. Мы сошли на берег Сантьягу – это самый большой из островов – и побродили по городу. Там есть собор и крепость Святого Филиппа, которая защищает город от пиратов.

      Вместо погибших на судно наняли нескольких новых матросов. Один из них напомнил мне Роберто Марино, как я представлял его себе по рассказам Таддео: черноволосый, с чёрными глазами и бледным от природы лицом – это было заметно, даже несмотря на морской загар. Каково же было моё удивление, когда я узнал, что этого человека зовут Роберто Марино! Франческо тоже поглядывал на него и удивлялся. Признаться, я сперва засомневался, он ли это – подумал, просто тёзка, имя-то не такое уж редкое. Но это не давало мне покоя, и я ждал случая узнать. Только прямо спрашивать не хотел – россказни Таддео про морскую деву запросто могли оказаться выдумкой от начала до конца, старик всегда любил присочинить. А мне не хотелось выглядеть легковерным