Сын счастья. Хербьёрг Вассму
сделав реверанс.
– Об этом ты спроси у Олине, – ответила Дина.
– Она уже спит.
– Тогда и ты можешь идти спать. Спасибо тебе. Сегодня был трудный день, – мягко сказала Дина.
Tea быстро подняла на нее глаза:
– Большое спасибо. – Tea наградила их беглой улыбкой, снова присела в реверансе и ушла.
– Смотри, какие уже светлые вечера, – весело сказал Андерс.
Дина промолчала.
Андерс невольно закашлялся. Потом заговорил о том, сколько они заработали на Лофотенах. Хотел тут же показать Дине счета, чтобы она их проверила.
– Цифрами мы займемся завтра, – сказала Дина.
Потом она встала и подошла к столику, на котором стояла коробка с сигарами. Андерс хотел напомнить ей, что у нее уже лежит недокуренная сигара. Проходя мимо, она ударила его по плечу. Совсем как в былые времена. Тогда ее не смущали даже посторонние. Так было до смерти русского.
Андерс слишком долго спал в холодной каюте и работал на морозе без рукавиц. Глаза его скользнули по Дининым щиколоткам – садясь, она не потрудилась поправить юбку. На ней были легкие туфли. Из-под юбки выглядывала стопа с высоким подъемом. Все это взволновало Андерса.
Он смотрел на Динины ноги и небольшими глотками пил ром. Потом понял, что надо что-то сказать, откинулся на спинку кресла и поглядел на Дину.
– Много гостей приезжало в Рейнснес, пока нас не было?
– Как обычно зимой, не больше. – Она ответила на его взгляд.
– А в остальном? Все в порядке?
– Как обычно.
Дина глубоко, с удовольствием затянулась новой сигарой.
– Ты так и не уехала?
– Нет.
– Почему?
– Поняла, что лучше подождать. По крайней мере до лета. Но я поеду с тобой в Берген.
Со стены за ними наблюдали часы. Маятник мешал Андерсу думать.
– Это из-за Вениамина… – сказала Дина.
– Я рад, что ты передумала!
Собственные слова удивили его. Неужели это произнес он?
– Мне не следовало говорить того, что я сказал тебе на шхуне, – проговорил он.
Она пожала плечами и выпустила дым, следя за ним широко раскрытыми глазами.
– А мне не следовало бить тебя! – Она не смотрела на него.
– Я, признаться, не ожидал… У тебя тяжелая рука!
Он хотел улыбнуться, но улыбка не получилась.
– Вениамин сказал мне, что ты обещал быть ему отцом?
Андерс медленно залился краской, но кивнул:
– Ему так хотелось.
– Ясно.
Маятник продолжал терзать Андерса.
Нервы у него были как старые пересохшие просмоленные нитки. Только бы они выдержали. Ему казалось, он висит на волоске. Он набрал полные легкие воздуха:
– Ты кое о чем спросила меня перед моим отъездом. Впрочем, может, теперь уже не стоит говорить об этом?
Дина подняла голову.
– Я там думал над этим… И решил, что приму твое предложение.
– Андерс?
Их разделяла