Образ ритора в советской словесной культуре: учебное пособие. Андрей Петрович Романенко
Сталин. В этом отношении интересна его речь «О Ленине» (1924 г.), в которой он охарактеризовал «некоторые особенности Ленина как человека и как деятеля» [Ленин, Сталин 1935: 3].
Речь состоит из восьми разделов, в каждом из которых говорится о какой-либо одной «особенности». В первом разделе («Горный орел») говорится о письме, полученном Сталиным от Ленина. Особо подчеркивается, что письмо простое (но и «содержательное», и «смелое», с «ясным и сжатым изложением»). «Это простое и смелое письмецо еще больше укрепило меня в том, что мы имеем в лице Ленина горного орла нашей партии» [Ленин, Сталин 1935: 4]. Метафора в восточном вкусе здесь нужна для контрастного акцентирования качества простоты. Кроме того, говорится и о боевитости («смелая бесстрашная критика»).
Второй раздел («Скромность») – об особенности, связанной с предыдущим качеством (слова выделены нами. – АР.): «…простота и скромность Ленина, это стремление остаться незаметным или, во всяком случае, не бросаться в глаза и не подчеркивать свое высокое положение, – эта черта представляет одну из самых сильных сторон Ленина, как нового вождя новых масс, простых и обыкновенных масс глубочайших «низов» человечества» [Ленин, Сталин 1935: 4].
Третий раздел («Сила логики») – о собственно речи Ленина– оратора, о его логосе. О «непреодолимой силе логики в речах Ленина.» Сталин говорит словами «делегатов», приводит мнение аудитории, на которую эта логика воздействует, т.е. имеется в виду ОР, а не личные впечатления: «Я помню, как говорили тогда многие из делегатов: «Логика в речах Ленина. – это какие-то всесильные щупальца-, которые охватывают тебя со всех сторон клещами и из объятий которых нет мочи вырваться: либо сдавайся, либо решайся на полный провал». Я думаю, что эта особенность в речах Ленина, являет ся самой сильной стороной его ораторского искусства» [Ленин, Сталин 1935: 5]. Конечно, это свойство Ленина-оратора, но в еще большей мере это свойство большевистской риторики – о силе логики Сталина говорили немало, и она, совмещенная с простотой и ясностью, была действительно «непреодолима». «Часто слушая Сталина, – писала тов. Землячка, – поражаешься непреодолимой логике, чеканности его речи, устремленности и идейной насыщенности его слова. Такие речи мы слышали только от Ленина. <…> Они легко воспринимаются в массах, направляют деятельност ь миллионов людей» [Ефимов 1950: 11]. «Непреодолимая сила логики, необычайная сила убеждения, кристальная ясность мысли Ленина, и Сталина, определяют особенности их языка» [Ефимов 1950: 7]. Такая логика – это коммунистическая убежденность, убежденность в марксистско-ленинской теории, обладавшей простотой и объяснительной силой позитивизма. Отметил в этом разделе Сталин также и «понятность» ленинской речи (это качество, производное от простоты и ясности), и ее «вдохновенность», т.е. революционную страстность.
Четвертый и пятый разделы сталинской речи – «Без хныкания» и «Без кичливости». Здесь он, противопоставляя Ленина «.хныкающим интеллигентам», говорит