Венеция в русской поэзии. Опыт антологии. 1888–1972. Антология
горят, как солнца глаз.
Черные гондолы пашут луг,
С длинных весел капает алмаз.
Замирает жизненный испуг,
Возрождается в душе экстаз.
Все – неслышный, все – беззвучный сон.
Даже стих – муранское стекло.
Тени меж коралловых колонн.
Всякое исчезло в мире зло,
Все как облачный вверху виссон,
Все как чайки белое крыло.
Венецейские цехины
Слава венецейскому цехину,
Выстроившему волшебный сон,
Слава и купеческому сыну,
Полюбившему леса колонн,
И готическую паутину,
И державных дожей славный трон,
И великолепную картину,
И художников родных сторон.
Никогда еще полезней злато
Не было истрачено никем,
Никогда прелестнее заката
Мир не видел, изумлен и нем.
Нет лучистей на земле броката,
Что скрывал бы немощь и ярем.
Школа Сан Рокко
Тяжелый с позолотой потолок.
В овалах много величавых драм:
Змий Медный, брызжущий в толпу поток,
Жезл Моисея, бьющий по скалам.
А рядом где-то слышен молоток:
Там распинают жертвы по крестам…
Уже висит, склонясь челом, Пророк,
И два разбойника по сторонам.
Вокруг толпа безмолвная. Лишь кони
Центурионов беспокойно ржут.
Марии в обмороке. Кто-то стонет,
И кто-то плачет. Молнии и жуть.
Трагический аккорд на небосклоне,
И гений Тинторетто грозен тут.
Torcello
Средь шпажных трав и низкорослых ив
Есть островок покинутый в лагуне.
Чуть виден он меж волнами в прилив.
Но там спасались при свирепых гуннах,
Там выстроили храмы среди нив,
Где Богоматерь, синяя в трибуне
На фоне золотом, как вещий див,
Стоит на каменной в болоте шкуне. <sic>
Теперь там бродят на ходулях цапли,
И кулики гнездятся в камышах,
Теперь там чайки белые, как грабли,
Клювами рыбок скородят в волнах.
И слезы у меня текут по капле:
Я вижу Понт родимый мой в мечтах.
Голуби св. Марка
Лес колонн. Изящные аркады.
Золотой на фоне Божий храм.
Голуби служить в нем мессу рады,
С башни красной рея по утрам.
Крылья, крылья, крылья от услады
Нас уносят прямо к небесам.
Крылья солнечной полны отрады,
Сродны полудневным облакам.
Крылья, крылья, теплые как щеки
Девушки любимой, как венки,
Ангел будто подле темноокий,
Ласка мертвой матери руки.
Слез горючих катятся потоки,
Медные поют в лазури языки…
Евгений Геркен
В Венеции
Луна Венеции ничуть не лучше
Луны