Кваздапил. Наявули. Петр Ингвин
Хадю такой, какой она была в нашей квартире. Мне нужна не оболочка, мне нужна суть.
– Значит, переходим к самому-самому главному, – поправился Гарун. – В ту ночь, когда отец чуть не убил Хадю, я тайно отвел ее к бабушке Сапият – после смерти дедушки Алигаджи, отца моей мамы, бабушка живет одна в частном доме в горах в пригороде Махачкалы. У нее небольшое хозяйство – скот, огород. Пока здоровье позволяет, она справляется. Сейчас Хадя прячется у нее, помогает по дому. Во двор выходить нельзя, чтобы соседи не увидели. Даже к окнам приближаться нельзя, а когда кто-то приходит, она сидит в подполе. Для людей и государства прежней Хади не существует. И теперь, наконец, – то, ради чего, собственно, я пришел. Если ты любишь Хадю и хочешь на ней жениться – тебе нужно ехать за ней в Дагестан.
Глава 2. Подготовка
В Дагестан? Да хоть в другую Галактику своим ходом. За Хадей я готов отправиться на край света, причем сейчас же, в халате поверх трусов и без денег.
Сейчас не получалось, путешествие за воскресшей любовью превращалось в настоящую экспедицию, для нее требовалась основательная подготовка. Утренние лучи сползлись в узкую полосу под подоконником и рассосались, часы летели, как мои прежние мечты – быстро, тягостно и с забрезжившим впереди светом выхода из поглотившей в последние дни ситуационной задницы. Урчал холодильник, привычно капала вода из крана, пахло солеными огурцами.
И пахло надеждой. Впервые за долгое время.
План, как вывезти Хадю, чтобы не попасться на глаза посторонним, мы с Гаруном обдумывали до вечера – сначала за чаем, а на обед я разогрел кастрюлю борща из холодильника. Маша обедать не пришла, и ее порция досталась Гаруну. Если бы сестренка вернулась, то я поделился бы своей. Ничего другого из съестного, к сожалению, в квартире не нашлось, только трехлитровая банка с огурцами, засахарившееся варенье и майонез. Майонезом мы заправили борщ вместо сметаны. К чаю хорошо пошли бутерброды с вареньем поверх масла, остатки которого я добыл со стенок почти пустой масленицы. От соленых огурцов Гарун отказался, летом он предпочитал свежие или никакие.
А мне было все равно. Еда требовалась как энергия для организма, и сейчас я съел бы сухой овес – мысли витали в небесах, перед глазами разворачивались невероятные картины и перспективы, в голове зрели почти детективные сюжеты. Некоторые из этих сюжетов озолотили бы меня, предложи я их голливудским продюсерам.
Дагестан – республика большая, и все же многие знают друга, родственные связи очень сильны. То, что на дворе двадцать первый век, конечно, сказывается, и немало людей воспринимает старинные традиции как пережиток. Но говорят об этом лишь в своем кругу или вдалеке от родных мест. Чем старше становятся люди, тем сильнее они блюдут обычаи предков. Если «воскресшую» Хадю случайно узнают, то ее семье не отмыться от позора – и это не говоря об уголовном наказании за фиктивные похороны живого человека и подделку документов. Тогда можно хоронить всю семью.
Предварительный план Гарун уже составил, мы прорабатывали детали