Против течения. Избранное. Анатолий Богатых
вертоград прекрасный,
где луч звезды, склонившейся над нами,
мы будем славить светлыми стихами
не луч звезды под теми небесами,
не чистый свет, не вертоград прекрасный,
но – как всегда – земли тяжёлый лик,
к которой мы прикованы цепями
(какие б звуки нам ни жгли язык,
какой бы флаг ни трепетал над нами).
…Готовит Муза древнее питьё,
настоянное на печали,
даруя нам (как светел вздох её
и как легки и непорочны крылья!) —
диктуя нам, чтоб мы смелей летали
без страха высоты и без усилья.
И в сонме ангелов весёлыми глазами,
как за младенцами, следит за нами
мудрейший муж, всея Земли пророк,
кто оторвался от земли – и смог
парить над временем и временами,
чьей волей тайной дышит каждый слог,
чья тайна – с ним,
а он – всевечно с нами, —
Пушкин.
1986
«Ты вернулся в тот город…»
Ты вернулся в тот город…
Считай повезло
вновь коснуться бессмертной ахматовской ивы,
где тебя, молодого, запомнил счастливым
серый камень домов, где туманит стекло
влажный ветер с залива.
А на Волковом кладбище стаявший снег
обнажил для травы дорогие могилы…
Что ты понял о жизни, смешной человек?
Что ты знаешь о смерти, наивный и милый?
И не твой ли черед
за другими вослед
отмолить, отчитать – и расслышать всё ближе, —
шарит лапой железной безжалостный Век:
«Поднимите мне веки! Не вижу…»
1994
Воспоминания в Литинституте
…Когда – дружась с печальной Музой, —
душа очистилась от лжи,
и выбор стал, и путь был узок
к спасенью верному души;
когда в глухом пространстве стыли
и глохли робкие шаги,
и когти цепкие вострили
ума и совести враги;
когда для нас был день не светел,
и дух роптал, не зная сил, —
старик Ерёмин нас заметил
и н а с у д ь б у благословил…
1987
Немногим
Наше позднее братство, не веря посулам, живёт,
гонит светлые сны, и – как прежде – не в лад запевая,
от земли этой стылой обещанной воли не ждёт,
как не ждёт золотого, земного – и лживого рая.
Ничего и не надо. Глоток голубиный вина
сгонит сонную одурь, на миг опьянит и согреет.
Да ещё благодать – постоять, покурить у окна, —
ночь с краями полна, но заря набухает и зреет.
И за нами живущий слова наших песен поймёт,
к доброте припадая сухими, как жажда, губами.
Наше позднее братство – как всякое братство – умрёт,
но не раньше, чем с нами!
1986
«В долгие ночи холодной зимы…»
В долгие ночи холодной зимы
снятся холодные долгие сны.
…Смех