Посвящение в мужчины. Иван Макарович Яцук
условия.
– Бабу под бок обещают?– быстро спросил Борис.
– Нет, не обещают,– без тени юмора ответил Милютин,– вот в Польше намекали и на этот вариант.
– Тебе и Польшу предлагали?– загорелся вниманием Нечаев.
– Предлагали. Они там собираются совершенствовать собственный комбайн, но не очень идет, просили поучаствовать. Я отказался, как ни банально это звучит, из патриотических соображений.
– Отказаться от такого предложения, это же Европа!– Борис откинул голову назад и развел руками, изображая крайнюю степень глупости такого решения.– Мишенька, ты конченый– это точно.
– Это ты, Борис Павлович– конченый. Все пыжишься, как хвастливый заяц. Я помню, как ты стоял в троллейбусе на носках, чтобы казаться выше. Ну то понятно– хотелось нравиться бабам. Но сейчас зачем?
Нечаев слушал с легкой скептической улыбкой. Иногда образовывались продолжительные паузы, которых Михаил боялся больше всего и старался заполнить, чем попало. Ему представлялось, что только он понимает, что не о чем разговаривать и не хотел, чтобы это понял Борис. Наивно, конечно, но что поделаешь. Раньше они могли калякать между собой часами и не могли наговориться, а если и молчали, то не чувствовали в этом никакого дискомфорта.
Но не все ушло в прошлое. Потихоньку они увлеклись, старые друзья.
– Ты знаешь,– сказал Борис, воровато оглядываясь на дверь и понижая голос,– недавно ездили к ее родителям…
Он рассказал, как его замучила свора собачек от шпица до ньюфауленда, мимо которого он так и не научился ходить безбоязненно; ощущение хаоса при относительном порядке; тончайшие лепестки хлеба на завтрак и ужин, после которых надо было бежать в ближайшую кафешку перекусить основательно; толстая, мясистая теща с утробным благородством на лице и манерами барыни-купчихи. У Бориса создавалось впечатление, что она тайком от зятя уплетает бутерброды в чулане.
– Анжелла в отместку сказала, что терпеть не может моих родителей,– закончил Нечаев.
Михаил, в свою очередь, рассказал пару эпизодов из своей семейной жизни, в которых он был неправ и которые его мучили.
Посреди беседы вдруг раздался звонок у двери.
– Все, закончили,– изменившимся голосом прошипел Борис, вскакивая.– Ты– главный инженер завода, понял?
–Старший…– бросил ему вдогонку Милютин.
Он машинально глянул на часы: пришло урочное время. Михаил был рад, что все так хорошо, так ладно получается. « Мнительность моя– только и всего»– подумал он о своем.
В гостиную с Борисом вошел высокий мужчина лет сорока начальственного вида.
– Мой товарищ по институту, ведущий инженер завода,– представил Нечаев друга с тем лицом, которого не любил в нем Михаил.
– Виктор Юрьвич,– строго сказал гость и подал мягкую, пухлую руку чиновника со стажем.
После этого звонок звенел несколько раз. Никого из гостей Михаил не знал– то, наверно, были все нужные Борису люди. Выходило, что он соврал ему, когда говорил, что