Дежурный по ночи. Борис Михин

      Атипичной жертвой конформизма,

      соглашаюсь… но преобразуя.

      Приспосабливаемость – не призрак.

      М-да.

      И я боюсь – на амбразуру,

      и, как все, любуюсь новым маем,

      и, как все, корячусь на работе…

      зная, что не прав, не понимая

      в чём. Как шпрота в куче шпротин.

      Явно же кому-то на закуску!

      Всё равно кому.

      Ведь нет снаружи

      ни свободы ни дорог.

      Искусство —

      их найти в себе.

      Весна на ужин.

      И разжёвывая апатично

      свежий май, бессмысленный, невкусный,

      нас разложат в бутербродах густо…

      но я побрыкаюсь атипично.

      Господа, взвесьте мая мне фунтов

      эдак – ух (!), очень хочется радости,

      монпансье,

      неба,

      радуг,

      нестарости…

      (Ну банальщина, чёрт бы взял (тьфу ты!)).

      Дамы, где прикупить комплиментов?

      все запасы апреля закончились,

      я б оформил в кредит, ведь заочные

      вы не любите слишком заметно.

      Други, да ерунда! То не стоит

      ничего, что досталось не дорого.

      В мае небо гигантское, строгое,

      как на свадьбе за здравицу тосты.

      Бог, ты, верно, творить начал в мае

      мир! Да нас всех, культяпых, ноябрьских,

      Ты обтяпал, как курицу ястребы,

      нихера в вёснах не понимая.

      Люди, думаете, цвет сирени

      был придуман для нас?

      Ну так вспомните:

      брака больше в конце.

      Грустно в комнате

      квазимодным, сиреневым, прею.

      Небо сияет несдержанно,

      как добротой – люди добрые.

      Что ж мне досталась нездешняя

      злость, как подкова – подобранной?

      Проводом не обесточенным

      бьёт злость по каждым из каждого,

      повод в сомнениях корчится:

      добрые?..

      А может – кажется?

      Ведь, не смотря на сияние

      (как мёд с добавкою дёгтевой),

      доброе – штука не неясная,

      злая, с кровавыми когтями…

      Правилами безопасности

      при обращении с вёснами

      пренебрегу, и пизанскою

      башней склонюсь людям, сверстанным

      в крупные противоречия,

      кажущиеся мне мелкими…

      лучше помру я доверчивым,

      чем жить неверой-калекою.

      В будущее мы всегда идём со рвением,

      пусть под градами проблем, и даже – крадучись,

      и хотелось бы ведь умереть от времени,

      и – красиво, как умеет в реку – радуга.

      Отчего же происходит настоящее,

      «неизвестно-сколько-миллиардным», бедствие (?),

      и не по заслугам достаётся счастьище,

      и не по победам убивают следствия.

      Очевидно,