Понкайо. Евгения Минчер
вытребовала для себя другой график и снова стала бывать дома на выходных. Это сыграло немаловажную роль для Лолы, но рассудок ее спас переезд на другой конец города. Лола избавилась не только от мучительно-тягостной скорби, что тенью бродила за ней по пятам и жалобно глядела из углов, но и от страха столкнуться у подъезда с матерью Валентина.
На третий год кошмары перестали мучить Лолу каждую ночь. Она чувствовала определенные улучшения, но как оправиться полностью и существует ли рецепт восстановления?.. Удастся ли склеить растоптанную самооценку? Избавиться от ощущения липкой и холодной грязи, приставшей к каждой клеточке тела и души? Забыть пропитанные ненавистью и отвращением слова, которыми ее облили перед тем, как со смехом выставить за дверь? Никто не знал, что происходило за этой самой дверью. Для каждого отдельно взятого прохожего на улице, где они гуляли под руку, для всей школы, на виду у которой он с нежным поцелуем уводил девушку со двора, Лола и Валентин были самой примерной и любящей парой.
В отчаянном желании забыть омерзительные полгода отношений Лола заталкивала отравляющие воспоминания вглубь себя, чтобы никогда и ни при каких обстоятельствах никому о них не рассказывать. Спустя два с половиной года после расставания с Валентином, взглянув на свою жизнь трезвым оценивающим взглядом, она поняла, что все попытки вернуться в строй закончились, так и не начавшись. Она так и не сумела изменить хоть что-нибудь. Не получила образование, не завела друзей, не побывала на сезонных городских праздниках и ни разу не заглянула на любимую набережную, где раньше гуляла почти каждый день и где позднее познакомилась с Валентином. Она словно бы застыла во времени. Лола надеялась с отказом Валентину обрести свободу, очиститься, как очищается от яда ослабленный организм, но окопавшийся внутри деспот надежно привязал ее к себе и хлестал невидимой плетью, напоминая о прошлом снова и снова, снова и снова, упиваясь былой властью, но теперь изнутри.
Лола не могла отделаться от мысли, что не прилагала ровным счетом никаких усилий для избавления от его тирании. Почему она сразу не поставила точку? Сделать решающий шаг не позволило чувство долга… Лола понимала, что уже не любит, но считала себя в ответе за этого человека, не могла отвернуться от него, когда он так нуждался в ней. По крайней мере, так она думала. Если бы Валентин не нуждался во мне, рассуждала девушка, он бы не удерживал меня с такой отчаянностью, ведь так?.. Он был как оголенный нерв. Лола надеялась стать его обезболивающим, вернуть к нормальной жизни. Девушка считала себя обязанной помочь – не исправить, но как-то повлиять. А в итоге он прижился внутри, словно какой-то паразит. Иногда ей казалось, что приручить давящие воспоминания и вытравить из своей души этого кровососа не удастся никогда.
Глава 3
Со дня смерти отца минуло четыре с половиной года. Лолу вполне устраивала та тихая жизнь, которую она вела вдвоем с матерью. Они обе пропадали на работе;