Руфь. Элизабет Гаскелл
доставляет мне непереносимую боль, но еще больнее видеть ваше равнодушие – то, как мало волнует вас наша разлука.
От отпустил ее руку, и она опять заплакала.
– Возможно, мне придется присоединиться к своей матери, которая сейчас в Париже, так что я даже не знаю, когда увижу вас вновь. О, Руфь! – с чувством воскликнул он. – Я уже сомневаюсь, любите ли вы меня вообще!
Она что-то ответила ему, но настолько тихим голосом, что он не расслышал ее слов, даже склонившись к ней. Тогда он опять взял ее за руку:
– Что вы сказали, любовь моя? Что любите меня? Да, да, вы любите! Я чувствую это по тому, как трепещет в моих руках ваша маленькая рука. Вы не бросите меня одного, не позволите мне кануть в пучину горя и беспокойства о вас! К тому же у вас сейчас нет другого выхода! У моей бедной маленькой девочки нет надежных друзей, которые могли бы приютить ее. Я немедленно отправлюсь домой и уже через час вернусь за вами с экипажем. Ваше молчание я воспринимаю как знак согласия, Руфь, и это делает счастливым.
– Так что же мне все-таки делать? – в отчаянии воскликнула Руфь. – Мистер Беллингем, вы должны помочь мне, а вместо этого все больше сбиваете с толку.
– Что? Моя милая Руфь! Я сбиваю вас с толку? А вот мне все кажется предельно простым. Давайте взглянем правде в глаза. Вы одна-одинешенька, сирота, которая может рассчитывать на любовь всего одного человека на всем белом свете. Бедное дитя, вас – без вины! – оттолкнула эта тираническая, неколебимая в своей жестокости женщина, на поддержку которой вы рассчитывали до сих пор. Так что может быть более естественным, а следовательно, и более правильным, чем положиться на человека, который испытывает к вам такие нежные чувства, который готов ради вас броситься в огонь и в воду, который защитит вас от всех горестей? Но если я безразличен вам, Руфь, тогда нам действительно нужно расстаться – и я незамедлительно оставлю вас. Мне лучше сразу уйти, если вы ничего не испытываете ко мне.
Сказал он это очень печальным голосом (по крайней мере, Руфи так показалось), после чего сделал вид, будто хочет высвободить свою руку. Но на этот раз она с мягкой настойчивостью удержала ее.
– Не оставляйте меня, сэр, прошу вас. Это правда: кроме вас, у меня нет других друзей. Так не бросайте же меня. И, пожалуйста, скажите наконец, что я должна делать?
– А вы действительно поступите так, как я скажу? Если вы доверитесь мне, я сделаю для вас все, что в моих силах. И дам вам дельный совет. Давайте разберемся в сложившейся ситуации. Миссис Мейсон пишет письмо вашему попечителю о происшедшем, немилосердно сгущая краски. Судя по тому, что я слышал о нем от вас, он не пылает к вам особой любовью, а потому, скорее всего, откажется от вас. Меня, человека, который мог бы поддержать вас (возможно, с помощью моей матери) – или по меньшей мере как-то вас утешить (ведь я могу это сделать, правда, Руфь?), – рядом нет, я далеко, и непонятно, когда вернусь. Вот вкратце описание положения, в котором вы оказались. А теперь вот что я вам посоветую. Пойдемте со мной в эту маленькую гостиницу, там я закажу