Круг ветра. Олег Ермаков
То же и с пробуждением.
Толстяк хмыкнул.
– Значит, мне надо пойти в монастырь?
Махакайя пожал плечами и, подобрав полы своего одеяния, направился было дальше, но толстяк его снова окликнул:
– Меня зовут Шаоми́, художник. А тебя?
Махакайя ответил.
– О! – воскликнул Шаоми. – Уж не тот ли монах, что всюду побеждает в диспутах и знает наизусть тысячу книг? Не тот ли монах, который собирается в Индию?
Махакайя ответил с неудовольствием, что он вовсе не знает столько книг наизусть, к чему множить пустые слухи…
– Позвольте спросить, почтенный монах, какую книгу вы желаете отыскать у торговца? – спрашивал толстяк, идя рядом, и, когда Махакайя ответил после некоторого раздумья, воскликнул: – Ну вот! А говорите, пустой звук… слух. Ногти растут, волосы удлиняются. Так и слухи. И однажды достигают того, кому… кому… – Здесь Шаоми поперхнулся слюной и закашлялся. – Да постойте на миг! Дайте сказать, – проговорил он, отдуваясь и утирая пот.
Махакайя приостановился и обернулся к Шаоми. Поблизости уныло взревел осел. В воздухе пронеслась стайка ласточек.
– Эй, уважаемые! Зайдите ко мне! Попотчую вас сладким! – крикнул зазывала из винной лавки.
– Разуй глаза! – рявкнул Шаоми и указал пальцами на свои глаза, а потом на монаха.
Веселый смуглый зазывала с отсутствующими верхними зубами еще шире улыбнулся.
– Плывет лодка, но без воды она стоит. Так и трезвые – все на мели, хоть солдаты, хоть чиновники, хоть монахи!
– А ты мудёр! – восхищенно воскликнул Шаоми. – Погоди, скоро я к тебе снова приду, только продам пару свитков.
– Нарисуйте моего хозяина богом вина, и будет вам награда.
– Эй! – Шаоми погрозил ему кулаком. – Не богохульствуй!
Он снова догнал ушедшего вперед монаха. Мимо проскакал довольно быстро всадник, вздымая пыль и не обращая внимания на людей. Все шарахались в стороны. Это был чей-то вестник в синем халате и в черном платке, повязанном на нитяной каркас и пук волос, как обычно, но сбоку у него торчало фазанье перо.
Шаоми с негодованием на него оглянулся.
– Доставщик пустых вестей!.. Забот! Воплощенная забота. – Художник переводил дыхание, догнав монаха. – А благородный муж всегда беспечен.
Эту сентенцию Кун-цзы, немного переиначенную Шаоми, очень любил отец Махакайи.
– Послушайте, почтенный монах! Я – тот, кто вам нужен. А вы – тот, кому нужен я… – Шаоми завращал глазами, соображая, и, сообразив, расхохотался, прихлопывая себя по животу. – Заговорился. Хотел сказать… сказать… – Он пристроился идти рядом. – Я читал эти записки.
Махакайя резко остановился и посмотрел на Шаоми. Тот кивнул, поглаживая себя по животу.
– И я вам ее достану.
Монах глядел на этого грузного человека, от которого разило вином, не зная, верить ли ему. Помолчав, тот добавил уже совсем тихо, но решительно:
– Когда ищешь огонь, находишь его с дымом, а зачерпывая воду в колодце, уносишь луну. Я дым и колодец. Огонь и луну вы уносите и скоро узрите.
Глава 13
И