Дорога в Шарбо. Пёстрая стая. Мира Шонал

      ***

      Софика и Зендея, отстав от остальных, медленно спускались по склону. Софика выглядела так, будто ей нездоровилось. И шла она не разбирая дороги.

      – Почему Гурбаш-мами сказала, что Шали был расколот мечом и больше не силён? – спросила Софика. Брови её нахмурились.

      – Моя мать так говорила и обо мне, и о других хуунах и самритах. Обо всех, в ком проснулся дар. Она говорит, что мы сильные и здоровые, пока цельные, но магия разбивает нас изнутри, расщепляет наши души. Как только дар просыпается, мы больше не принадлежим себе. Мама говорит, что ужас дара в том, что он отнимает счастье, каждый раз понемногу, – сказала Зендея.

      – Она так говорит, потому что хуун! Никто не хотел бы стать хууном! – резко ответила Софика и тут же пожалела об этом. Зендея опустила глаза и схватилась за подвеску в виде птицы.

      – Так ведь и твой брат хуун. Он сопротивлялся, но совершил своё первое переселение ради девушки из другого народа, – тихо сказала она, но Софика её уже не слушала. – Софи! – позвала Зендея, когда её спутница стала медленно опускаться на землю. Но, взглянув на подругу, только помогла ей сесть.

      Зрачки Софики стали острыми клинками на зелёном ковре трав. Зендея видела это тысячи раз у всех самритов и шувхани. Но впервые это случилось у Софики. Зендея села рядом. Оставалось ждать, когда подруга вернётся из тьмы.

      Софика ничего не видела, но что-то внутри вело её вперед, сквозь толщу мрака. Она медленно пробиралась в незнакомую материю, приветливо встречавшую гостью. Софика чувствовала это. Постепенно, как на звёздном небе, в темноте стали появляться светящиеся силуэты. Ей нужно было только выбрать направление. И она выбрала.

      Тьма развеялась, но сначала в нос ударил знакомый запах – рыбный, острый, серный. Он тут же осел на кончик языка солоноватым вкусом. А потом появились звуки. Кричали люди. Шарбонцы. Софика услышала свой собственный плач, тонкий и жалобный. Она сидела на мокром песке, по которому разливалась лужица крови. Рядом, со стрелой в шее, лежала женщина. В её глазах застыл стеклянный блеск. Над телом убитой плакал мальчик, в котором Софика узнала брата.

      Звуки становились громче. Скрежет и удары металла о металл были какими-то неправильными, непривычными. Софика посмотрела в ту сторону, откуда они доносились. Мужчины на конях сошлись в неравной схватке. Шарбонцев среди них было мало, они старались стоять стеной, не пропуская воинов в странных синих одеждах. Где-то вдали Софика разглядела развевающийся флаг с изображением заморского зверя с тяжёлыми бивнями.

      Внезапно кто-то схватил их с братом и закинул на коня. Конь скакал так, что рёбра трещали. Шали продолжал кричать и звать мать. Глаза Софики закрылись.

      Тьма снова поглотила шарбонку, обняла и успокоила. Стало неважно, не больно. Но спасительное забвение длилось недолго.