Царство Беззакония. Адриан Лорей
был готов убить и то невинное дитя, всецело отдавшись воле богов, вопреки тому, ради чего ты служишь государству. И так, как я и сказал твоей светлости сегодня утром, ты перестал уповать на себя. Это очень хорошо.
– Кажется, Мы начинаем понимать твои загадки.
– Боги знают, что твоя светлость очень скоро погасит огни острова тимьянов, и у нашей Империи появится надежда на светлое будущее. Однако у твоей светлости еще очень много работы…
– Да, – согласился Сцевола. – Мы все еще не знаем, как быть с сенаторами и что говорить им. Боимся, что Наше желание уберечь Империю от распада не поймут, как Мы бы того хотели…
– Главное, смысл, который ты вложишь. Не этому ли учили твою светлость в школе ораторов?
– Этому, но и другому, – возразил он.
– Тогда чему еще?
– Нас учили, что единственное, чем мы можем дорожить и чью репутацию бескорыстно защищать на судилищах, это семья. Когда придет день сбора урожая, Мы желаем увидеть брата подле Нас, как последнего и наилюбимейшего родича. Каков толк в Нашей миссии, если мы встретимся по разные стороны баррикад?
Веки жреца дернулись.
– Но твой брат – безбожник, – с презрением сказал он.
– Магнус всегда поддерживал Нас. – «Ты не любишь Нашего брата, и не отказался бы принести его в жертву богам, проявись случай, но всему вопреки он тоже избран, хотя и пока не догадывается об этом». – И невзирая на его характер, у нас одинаковые цели.
– Доверять ему глупо…
– Но это Наше решение, о жрец, – настаивал магистр оффиций. – Твои боги властны над Нашей душой и сердцем, но они не властны над узами крови. И даже Мы не властны! Разве не кровью нашего рода Мы поклялись уничтожить Старые Традиции? Так и сейчас клянемся кровью нашего рода, что править Мы будем вдвоем!
– Будь по-твоему, – Хаарон отступил к удивлению Сцеволы. – Но братская любовь погубит Твою светлость.
– Мы помним семейный дом, – добавил Гай уже тихо и ненавязчиво, решив, что предыдущая его реплика должно быть прозвучала вульгарно, – помним, как отец говорил с нами о древних героях, о Валенте Аверкросе, о Камронде Аквинтаре, о том как вдвоем и только вдвоем они привели Империю к славе. Отец готовил нас обоих к великой судьбе, сам будучи глубоко почитающим Четырех богов. И у Нас нет выбора, о Хаарон, хотим Мы этого или нет.
– Это решение твоей светлости, – отозвался жрец. – Если ты намерен твердо следовать и этой своей клятве, пусть так. Я всего лишь слуга богов, а они, коль захотят, сами заговорят, когда придет время.
– Если бы они говорили с Нами так же, как говорят с тобой… – А раньше все было по-другому. Засыпая, он слышал четкие и безотрывочные голоса всевышних, и мог напрямую следовать тому, о чем они слагали стихи. Боги спустя несколько лет привели его к инсигниям магистра оффиций.
– Тогда твоя светлость не нуждалась бы в моих советах, – улыбнулся Хаарон. – Итак, я уже сказал, это было