Историография инкорпорации института парламентского контроля в правовое поле субъектов Российской Федерации. Борис Григорьевич Хачатурян
о явной преемственности между советской школой и земским управлением. Среди таких признаков Л. А. Велихов называет подзаконность, выборность, разграничение сфер компетенции и самостоятельные источники средств. В работе приводится пример ответственности чиновников за бездействие. Велихов говорит, что «…в Англии существует бытовой приём, не зафиксированный в законодательстве. Устанавливается известная минимальная норма благоустройства в какой-либо отрасли хозяйства (например, в городе должно быть не более 2% неграмотных, смертность не должна превышать 20 человек на тысячу в год и т.п.) Когда сказанная норма нарушена, должностные лица отдаются под суд, так сказать, механически за бездействие власти»177.
Среди ранних советских работ в плане данного исследования представляет интерес последний том трёхтомного издания историка-марксиста М. Н. Покровского «Русская история с древнейших времён»178, где автор сформулировал (1899 г.) ставший на многие последующие годы официальным взглядом тезис о том, что российское земство во многом скопировано с прусской системы местного самоуправления, тем самым отрицая самобытный характер русского земского общественного управления.
Небольшое количество работ, вышедших в 1920 – 1940 гг., объясняется, во-первых, установкой РКП (б) на прогрессивность именно советской системы управления и, во-вторых, тем, что большое количество научных работников было или репрессировано, или отстранено от научной деятельности, или выехало за границу179.
Как результат, несмотря на то, что работ по дореволюционной истории в это время было опубликовано большое количество, проблемы регионального управления и контроля со стороны земских представительных органов в них практически не рассматривались.
А вот среди зарубежных эмигрантских литераторов, в том числе и дальневосточных, этот вопрос продолжал обсуждаться. Так, И. А. Якушев, проанализировав свою работу в качестве земского деятеля Сибири и Дальнего Востока, в статье «К истории „Проекта временного положения о местном самоуправлении в Дальневосточных областях“», изданной в Праге в 1925 г., предлагал свои подходы к организации территориального (регионального) управления на примере Сибири. По мнению Якушева, его должна осуществлять Сибирская Областная дума (законодательный орган) и ответственный перед ней Кабинет министров. Одновременно последовательно проводится принцип децентрализации власти с передачей ряда административных функций земствам. Независимы и избираемы должны быть судебные органы, возглавляемые специально учреждённым для Сибири Сенатом. Интересны и сегодня его выводы по областному движению в Сибири180.
Второй этап охватывает вторую половину 1950 – первую половину 1980 годов XX столетия, который характеризуется тем, что накопленный к этому времени исторический материал позволил учёным обратиться к анализу земских реформ181.
Это было время, когда
Цит. по:
Так, Л. А. Велихов 19.08.1938 г. был осуждён на 8 лет лишения свободы за контрреволюционную деятельность; З. Г. Френкель с 20.07.1938 по апрель 1939 гг. находился в тюрьме; Б. Б. Веселовский в 1948 г. был обвинён в «буржуазном объективизме», в том, что, «занимаясь десятки лет историей феодализма, он <…> совершенно не пользуется широко известными работами классиков марксизма-ленинизма и их высказываниями по вопросам феодализма, иммунитета и т.п.». С этого времени публикация его научных работ была затруднена.
Характерным примером является монография В. В. Гармизы «Подготовка земской реформы 1864», опубликованная в 1957 г., где автор отметил многообразие исследовательских задач в данной области. См.