Все мои дороги ведут к тебе. Книга третья. Ольга Шипунова
вперед, она в упор смотрела на него, чувствуя, как досадная испарина выступает на теле.
Неожиданно, словно опомнившись, он отстранился, выпустив ее, и откинулся на спинку сидения, отворачиваясь к окну.
Ольга с тяжело бьющимся сердцем быстро оправила пальто, сильнее кутаясь в воротник. Пару раз нервно стряхивала одежду, боясь того, что Гриша мог учуять все эти чужие запахи на ней. Руки ее подрагивали от пережитого и досады на саму себя. Она еще сильнее вжалась в противоположный угол дивана, с трудом различая очертания домов, погрузившихся в кромешную ночь, и отчаянно ругала себя за то, что решилась на встречу с Мясниковым. Надо срочно искать другой способ выбраться отсюда!
– Забудьте все, что я вам наговорил. Черт, сам не понимаю, зачем мне хочется вас обидеть, – произнес вдруг Шацкий с сожалением и нескрываемой тоской. Он устало провел рукой по лицу, поворачиваясь к Ольге. – Не мое дело, как вы собираетесь выживать. Как видите, я и сам не лучше… Как думаете, получится устроиться на чужбине? – он замолчал, устало хлопая руками по карманам в поиске портсигара, и вдруг, бросив эту затею, еще тише произнес: – Самому тошно от себя. Знаете, Оля… без нее я словно потерял точку опоры, заблудился, как щенок. Путаюсь со всякой швалью. Мясников, Ростоцкий, шлюхи, рожи эти проклятые. Все думаю, напьюсь, и отпустит. А оно не отпускает! Так паршиво внутри, слов нет… Господи, кажется, позови она меня, я бы пешком пришел! – голос его осекся, он тяжело выдохнул, не в силах взглянуть на Ольгу.
Она смотрела на него, пораженная его откровенностью, от чего сердце ее гулко застучало в груди. Усталый, с грязным от крови лицом, с совершенно черными грустными глазами он действительно мало походил на того, прежнего Шацкого. И что-то в его облике показалось ей до боли знакомым, словно бы она увидела саму себя, какой она была еще пару месяцев назад, пока не вернулся ее Гриша. И хоть его грубые слова вызывали досаду и горячий румянец стыда на щеках, в душе радовалась, что ей удалось избежать близости с Мясниковым. В одном он был прав, теперь ей ни за что нельзя было упасть на самое дно!
А потому Оля вдруг подалась в его сторону, выглядывая из воротника пальто, и тихо произнесла:
– Послушайте, я многого не знаю, господин Шацкий. И допускаю, что Саша сделала вам больно… Но надо быть полным слепцом или дураком, чтобы не понять, как вы нужны ей сейчас!
– Чушь собачья! – бросил он глухо, даже не взглянув на нее, глядя в черное запотевшее окно.
– Чушь?! Нет же! – Ольга стремительно подалась вперед и вдруг тронула его за плечо, от чего он обернулся, тяжелым усталым взглядом смерив ее. – Вы зря изводите себя. По-моему, вы страшно заблуждаетесь. В вас говорит обида, которая мешает вам понять очевидную вещь. Я знаю, что вы дороги ей. Хотя бы потому, что есть множество способов избавиться от нежелательной беременности. А я видела, слышите? Видела, с каким трепетом Саша ждала вашего ребенка! Она, может, и сама этого не понимала,