Дети распада. Александр Степаненко
другой – тоже Леха, как бы без клички; но поскольку их нужно было как-то различать между собой, то первый, естественным образом, назывался «Леха лысый», а второй, поскольку у него как бы не было клички, постепенно стал «Лехой обычным»; так что теперь, в общем, было даже и не совсем понятно, есть у второго Лехи кличка или нет. Так или иначе, они где-то надыбали ключ от подвала своего дома и устроили там «злачное место». По правде, оно не было, конечно, таким уж злачным, каким бы они, наверное, хотели, чтобы оно было: в основном, они там просто играли в карты компанией наших сверстников, из своего и ближайшего к ним дома; ну еще курили и изредка выпивали – очень изредка, поскольку было просто нечего. Никакой там дури или клея; даже девиц не водили – их они, все как на подбор, похоже, боялись.
Пока шли до них, Петро, кажется, немного расчухался. Лицо его, по крайней мере, несколько разгладилось и больше не напоминало кусок теста.
Дверь в подвал была открыта, стучать не пришлось. Чтобы попасть в помещение, где стояли занесенные с улицы скамейки, нужно было пройти по довольно длинному, узкому и низкому коридору. Когда мы вошли внутрь, мне показалась несколько странной тишина. Если подвал был пуст, то дверь обычно закрывали: если же дверь была открыта и внутри кто-то был, голоса и гогот были слышны еще в коридорчике.
– Эй, народ! – кликнул даже Петро, но никто не отозвался.
Я остановился.
– Ты чего? – вполголоса спросил Петро.
Я удивленно пожал плечами, но Петро не обратил внимания и подтолкнул меня вперед. Выказывать испуг мне не хотелось, я двинулся дальше, и только когда мы ввалились в комнату, я сообразил, что Петро в полутьме коридора моего жеста, скорее всего, не видел и решил, что я просто обо что-то споткнулся. Но когда я это понял, было уже поздно.
И Леха «лысый», и Леха «обычный, и еще несколько наших знакомых стояли вдоль дальней от входа стены. Под носом у Лысого я сразу заметил кровоподтек. Помимо них, в помещении находилось еще трое: один сидел на скамейке, другой стоял рядом с ним, а третий, как только мы вошли, почти незаметно оказался за нашей спиной и, таким образом, перегородил нам выход. Все трое были мужики средних лет, на всех, несмотря на жару, были легкие куртки: по их возрасту, по их одежде и по их злобно-наглым рожам я сразу понял, что это менты.
Для одного дня приключений на мою голову было сегодня что-то многовато, причем данное приключение грозило стать куда более опасным, чем Башка и его дружки: о нравах оперов из местного отделения за всю свою жизнь я еще не слышал ничего хорошего. И даже полная пачка сигарет вряд ли могла нас спасти. Я, правда, не очень понимал, что, собственно, такого преступного мы все совершили, просто оказавшись в этом подвале; однако менты на то и были ментами, чтобы схватив кого-нибудь за жабры, суметь после придумать, что же он совершил.
Тем временем, нас поприветствовали.
– Ну вот, бля, еще пополнение! – развязно и, естественно, не представляясь, сказал тот, что сидел на скамейке. – Ну, вперед, становись вдоль стеночки! Все? Или за вами там еще кто?
Спрашивать удостоверение