Между двух имён. Антология обмана. Книга 1. Влада Жнецова
гущу, она выдула из супа жирные капли и обожгла кончик языка.
Сесилия, по обыкновению уступившая место в изголовье стола своему супругу, прожевала и присоединилась к разговору.
– Рано ещё, – тихо сказала она, с заметным укором глядя на Вальтера. Розовые губы её вытянулись в тонкую линию, желваки напряглись и дёрнулись, между бровями залегла суровая морщинка.
Вальтер утёр подбородок ладонью, смахнул с бороды кусочки моркови и лука, цокнул и закатил глаза, вальяжно откинувшись на жёсткую спинку стула. Он развёл руки в стороны и пожал плечами.
– Когда же ты предлагаешь мне о них рассказать? – Вальтер глумливо ухмыльнулся, с его уст сорвался язвительный смешок. – Когда ей исполнится двадцать?
Сесилия приоткрыла рот, собравшись пояснить свою позицию, но её не начавшуюся речь оборвала Джейн, едва не выпрыгивающая из-за стола с надоедливыми, отвратительно радостными воплями:
– Расскажи! Расскажи! Расскажи!
Чашка супа подпрыгнула на столе от частых хлопков ладонями по его гладкой поверхности, горячая гуща выплеснулась за край плошки, и Сесилия облегчённо выдохнула, когда увидела, что обжигающий бульон не полился Джейн на колени. Да и сорочку её пришлось бы замывать в надежде, что желтоватые пятна сойдут.
Рассказывать истории Вальтер умел, поэтому Сесилия ничуть не удивилась, увидев блеск неподдельной заинтересованности в карих глазах дочери. Джейн так же смотрела и на свою мать, когда та заводила песнь или легенду о богах и изначальных народах.
Зачерпнув ложкой сытную гущу, Сесилия сдула пар и отправила её в рот. Она знала, что муж не откажется от своей затеи. Он всегда претворял в жизнь то, что втемяшивалось в его буйную голову. Был человеком принципа, однако далеко не всегда неукоснительное следование принципам приводило к добру. Вот и сейчас, вспомнив, сколь силён и жгуч был страх, настигавший юную Йенифер в кромешной темноте, Сесилия схватила супруга за руку, сжала его запястье. Тот лишь улыбнулся, покривив губы с нахальным озорством, и сделал большой глоток молока, остужая разгорячённое горло.
– И много имён у этих созданий, да одно обличье, чудовищное и безобразное…
Начал он, и Джейн вытянулась звенящей стрункой, положила локти на стол и, не глядя в тарелку, принялась уплетать суп.
Сесилия прожевала варёные овощи и прикрыла глаза.
– Однако и в самом отвратительном естестве найдётся нечто красивое и приязненное, что неизменно навлекает на заплутавшего путника марево лжи и обмана, – говорил Вальтер, обмакивая хрустящую краюшку хлеба в маслянистый бульон. – Баелк славятся своей хитростью, прозорливостью и остротой взора, рыщут они средь высоких зарослей камыша или рогоза, надламывая высокие стебли осоки цепкими пальцами, и прячутся в стоячей воде, да так глубоко, что только макушка над тёмной гладью показывается, будто кочка, и волосы рассыпаются в болотной толще чёрными нитями, колышутся водорослями и стелятся по илистому дну, опутывая ступни и длани тех несчастных, кто