Обреченные на сражение. Не принимай покорно. Александр Скопинцев

      В Москве, в святая святых – Кремле, 30 мая 2181 года атмосфера была не менее напряжённой. Просторный кабинет, где классическая мебель из натурального дерева соседствовала с информационными панелями, был наполнен почти осязаемым электричеством тревоги. Ермолов, склонившись над картой западных границ, зачитывал отчёт.

      Генералы, расположившиеся вокруг массивного стола, нервно теребили свои планшеты, изучая схемы расположения войск. Их пальцы оставляли светящиеся следы на сенсорных экранах, словно прочерчивая невидимые линии будущих фронтов. В центре этого водоворота информации и тревоги, словно неподвижная ось вращающегося мира, сидел Кузнецов.

      – Зэбовские самолёты, – голос Ермолова разрезал густой воздух кабинета, – в последнее время неоднократно нарушали государственную границу России. – Проекция карты под его руками вспыхнула красными точками нарушений, каждая сопровождалась датой и временем инцидента. – Зарегистрировано более сорока восьми нарушений.

      Кузнецов неторопливо поднялся из-за стола. Его шаги по ковру были неслышны, но каждое движение отзывалось едва заметным напряжением в позах присутствующих генералов. Подойдя к окну, он остановился, глядя на вечернюю Москву. Город внизу пульсировал огнями, антикоррозийные покрытия зданий отражали лучи солнца, создавая впечатление моря расплавленного металла.

      – Позвоните Олссону, – произнёс Кузнецов, не оборачиваясь, его голос был спокоен, но в нём чувствовалась сталь. – Пошлите вербальную ноту. – Он помолчал, словно взвешивая каждое следующее слово. – Что нового у товарища Лисовского?

      Лисовский активировал свой планшет – схемы передвижения зэбовских войск. Световые линии переплетались в сложный узор военной логистики.

      – По последним агентурным данным, – начал он, стараясь, чтобы голос звучал ровно, – зэбовские войска должны совершить нападение на Россию пятнадцатого июня. – Его пальцы пробежали по сенсорной панели, вызывая новые схемы. – Ранее этот срок варьировался от пятнадцатого мая до конца мая. Агентура сообщает, что воздушная армия Нильссона, совершавшая налёты на Англию, переводит свой штаб в Познань…

      Кузнецов медленно расхаживал по кабинету. Каждый его шаг был размеренным, словно маятник огромных часов, отсчитывающих последние мирные дни. Свет из окна падал на его лицо, подчёркивая глубокие морщины и заострившиеся черты. В глазах вождя читалась тяжёлая задумчивость человека, несущего на своих плечах судьбу огромной страны.

      – А что скажет начальник Генерального штаба? – наконец произнёс он, остановившись у массивного стола красного дерева, где мерцали проекции карт.

      Ермолов выпрямился, его форма с знаками отличия