Тьма, Огонь и Пепел. Антон S.A
Они шептали, протягивая к нему руки-обрубки, но Грак’зул игнорировал их, топча хребты, хруст которых напоминал смех. На выходе из топи его ждала Лестница Сотни Горл – спираль из зубов и языков, вьющаяся вверх, к свету, похожему на отсвет далекого пожара. Языки шевелились, облизывая его сапоги, а зубы смыкались, пытаясь откусить палец. Орк вырвал один из них, швырнув в темноту, и лестница вздрогнула, затихнув на мгновение. Подъем занял века или миг – время здесь текло, как патока, густая и ядовитая. Наверху открылся Зал Разорванных Обещаний. Колонны, выточенные из слез, подпирали потолок, усеянный сталактитами в форме висельников. Их тени танцевали на стенах, изображая сцены предательств: орк, вонзающий нож в спину брата; мать, бросающая дитя в огонь; вождь, ломающий тотем клана. Грак’зул прошел сквозь них, не останавливаясь, хотя тени цеплялись за его плечи, шепча:
– Ты уже предал… Ты предашь снова…
В центре зала стоял Трон Изгрызенных Костей. На нем сидела фигура в плаще из пепла, с лицом, скрытым за маской из сплавленных монет. Ее пальцы, длинные и синие, как трупные, барабанили по подлокотникам, выбивая ритм, от которого кровь стыла в жилах.
«– Ты принес ключ», – сказала фигура голосом, в котором смешались сто чужих шепотов.
Грак’зул молчал. Череп у его пояса, тот самый, черный и рунический, дрожал, будто пытаясь вырваться.
– Он не твой, – протянула фигура, поднимаясь. Плащ упал, обнажив тело, сшитое из шрамов. – Он никогда не был твоим.
Орк выхватил нож, но клинок прошел сквозь фигуру, как сквозь дым. Маска рассыпалась, монеты зазвенели, падая на пол, а под ней оказалось… Ничего. Пустота, поглощающая свет.
– Ищи там, где плачут камни, – прошипела пустота, растворяясь.
Зал рухнул, и Грак’зул упал в Пропасть Белых Шёпотов. Падение длилось вечность. Вокруг него кружились обрывки голосов, обрывки жизней, обрывки миров. Он видел города, погребенные под лавой, богов, спящих в магме, детей, рожденных без глаз. Приземление было мягким, будто его поймали руки из мха. Лес Молчаливых Крон окружал его – деревья с черными стволами и листьями, похожими на отрубленные уши. Воздух звенел от неслышных криков, а между стволами метались Тени Без Имён, существа, чьи очертания менялись с каждым шагом. Они не нападали. Они наблюдали. Грак’зул шел, пока не наткнулся на Ручей Слепой Памяти. Вода в нем была густой, как ртуть, и отражала не его лицо, а чужие жизни: воина, павшего от его руки; шамана, проклявшего его род; ребенка, которого он не спас. Орк зачерпнул жидкость, и она обожгла ладонь, оставив шрам в форме вопросительного знака.
За ручьем возвышалась Гора Спящего Гнева. Ее склоны были покрыты трещинами, из которых сочился дым, а на вершине зиял кратер, испускающий багровое сияние. Грак’зул знал: там, в жерле, его ждет не ответ, но битва. Битва, которая изменит всё. Или ничего. Он начал подъем. Камни крошились под сапогами, обнажая жилы золота, которое шипело при контакте с воздухом. Где-то выше завыл ветер, но это был не ветер – это