Сэм и точка. Колониальный роман. Станислав Юльевич Буркин
кругом и косолапой походкой побрел прочь, тихо и гнусаво матеря всё подряд.
– Господи, до чего ж мы чувствительные, – едко пожурил хозяин как бы каменного гостя и, двигаясь спиной к стене, пошёл к полке с огнетушителем. – Всего лишь перепутал режим, а вы разнервничались. Суть открытия в том, чтобы раз и навсегда избавиться от микроволн. Теперь то, что делается вредными и плохо изученными микроволнами, будет достигаться попросту звуком. Хотите Бетховена? «Полет Валькирий» Вагнера? Или может быть Глинку? Звуки органа будут готовить за вас толчонку с подливкой и кабачковое рагу!
Тем временем на улице тоже не всё пошло как по маслу. Были свои трудности и тревоги и в Андреевском монастыре. Казалось, весь центр снежного города о чем-то серьезно задумался. Но о чем? Может быть, действительно не хватало всем иной музыки.
Так думал и дядя Мур, наполняя свой первый за этот непростой день графин целительным жидким алмазом. Субстанцией, предрасполагающей к умным беседам и даже в подвале отражающей бездонное небо. Денницею. Зоряницею. Утренницею. Светлуссою. Чигирь-звездою. Заранні́цею. Сабалскатною звездою. Зорњачей. Воларицей.
Ты враг себе
Ты свет во мне
Ты демон лучезарный
Денница
Ты чигирь-звезда
Последняя зарница
Мне это снится
Только снится
Весну с суккубом проводила
И всё внутри опустошила
Все помню в ужасе курила
За каждым словом страшный взгляд
Всё небом, небом восхищалось
Загадочное существо
Со мной перемешалось
Всё в небо хочет впиться
И наши дни подряд
Горят
В ответ зрачки, зрачки горят
И хочется перекреститься
Сигаретой
И возвращаюсь в дом
Раздетый
Потом, ну, а потом
Мне за руку суккуба подержать
И потянуть, тянуть, тянуть
Кричать, бежать,
Окно устало распахнуть
Вдохнуть
Его ужасное и хищное томленье
Скользит и разбивается как ртуть
В моем нутре
Ты демон лучезарный
Денница
Ты чигирь-звезда
Последняя зарница
Мне это снится
Снится навсегда
Холодный дух луны
Любимая моя
Что-то подсказывало Лимуру Аркадьевичу, что «Метеор-18» всё-таки оправдает себя. Ведь не может укрыться город, стоящий на вершине горы, и разве всё тайное в конечном счёте не станет явным? И когда-нибудь народная молва будет возводить на Олимпы не только юродивых дворников, но и действительно наделавших кучу добра бескорыстных сибирских учёных.
Седьмая за честныя приумножения
История с чудесным спасением благодаря днищу началась в этой семье задолго до экспериментов дяди Мура. Литератор Чехов был знаком