Квартиранты. Эдуард Козачек
исписанные его почерком.
Страницы, которые он никогда не видел прежде.
Страницы, которые он не писал.
Страницы с вырезками фотографий, распечатанные напрямую из чуланов памяти.
Ветер ударяет хлестко, захлопывает тощий томик. Девочка как будто обжигаясь, роняет его на асфальт. И долго задумчиво смотрит вниз на свои ладони.
И через несколько секунд она наконец поворачивается.
– А где же я? – спрашивает Леночка.
Она смотрит испуганно. А ты стоишь молча, переосмысливаешь. Перематывая и перематывая пленку в начало. Понимаешь, что нужно ответить, но молчишь.
* * *
Белый потолок смотрел на него вниз. Женя сел на кровати. Простынь была почти идеально ровной, как если бы он всю ночь провел недвижимо. Как впервые, рассматривал он в зеркало щетину на остром своем подбородке. Как оглушенный заваривал кофе. Немо наблюдал поднимающийся дым над центром.
Майдан был на месте. Не ложился и не вставал. Нужно было возвращаться обратно, а он все еще видел сон.
«Героям тоже нужно спать!» – крикнула ему медсестра и захлопнула двери скорой.
После ее слов Женя включил фронтальную камеру на телефоне и в блеклой подсветке едва узнал свое лицо – бледное, осунувшееся. В палатке своей сотни места не было, пол был буквально застелен людьми на карематах. Не было нужды спать и в Доме Профсоюзов. Он вернулся домой. Нужны были силы. Нужен был таймаут. Нужен был сон.
Сновали люди по его пустой обычно квартире. Хорошие, только не все знакомые. Хорошие, но Женя хотел только одного – чтобы они скорее ушли.
Щелкнул выключатель в туалет, парень нырнул за дверь. Девушка еще спала на диване в зале. Светлый лоб нахмурен, губы шепчут что-то сквозь сон.
Роман уже за обеденным столом, кажется не ложился. Кому-то постоянно звонил. Перед ним пустой заварник чая, телефон и планшет. На планшет выведена прямая трансляция. Виднелась стела, палатки, суетящиеся люди. От бочек и казанов поднимался пар и дым. Романа Женя знал уже давно. А вот с парой студентов познакомился вчера. Первое знакомство в его жизни, начавшееся со слов «Есть два места на ночлег».
Солнце взошло. Как и вчера, оно слепо пялилось вниз на столицу, на Майдан, на него. Пар от чашки вытягивало в приоткрытое окно.
– Шины, Ваня. Любые. – сказал Роман, держа телефон плечом. – Денег не дам, но буду должен. Сегодня, Ваня, сегодня.
Роман клал трубку, ставил чайник. Переключал несколько трансляций. Звонил дальше.
– Сергей Николаевич, доброе утро. Нет еще. Как раз за этим и звоню. Литров пятьсот. Питьевой конечно. Спасибо. Добро.
Вернулся парень. Девушка заперлась в ванной.
– Вы в университет? – спросил Женя.
– Да пошли они! – буркнул парень, набрал стакан воды и залпом выпил. – Вчера препод по английскому выдал. Вы говорит не имеете права ходить. Я ему говорю мол, вы не имеете права нам запрещать. Он говорит «еще как имею». Ну я свой кефир ему на голову вылил… – погладив футболку