Рехан. Цена предательства. Евгений Кенин
только лежать вот так и слушать, как в теле работают три солнечных шара…
Ах, да! Три шара – в голове, груди и в животе – вот от чего так хорошо. И, кажется, если бы не они, то вряд ли удалось выжить в этот раз. Правую ладонь вдруг тихонько засвербило и она сделалась заметно горячей. Посмотрев, заметил, что она слегка осветилась изнутри.
Бросил взгляд на охранника. Тот стоял, раздумывая о чем-то своем, при этом уперевшись взглядом в стену. Пашка по какому-то внутреннему наитию протянул руку к лежащему на соседней кровати Витале. И не успел дотронуться, как светящийся клубочек резво вошел тому в область груди, и ощущение горячей ладони тут же пропало. Виталя во сне облегченно, почти счастливо вздохнул.
Ахмет повернулся к нему, заметив движение:
– Не трогай, пусть спит. И ты тоже спи. Завтра, или послезавтра уже братья придут, будем идти, – Ахмет махнул рукой в сторону стены, – далеко, в горы. Надо спать, сил набирать. Марийат вас вылечила, потом, может, кушать захотите.
– А бежать и не думай, – добавил, помедлив, – бесполезно, я охраняю. Побежишь – буду стрелять тебя, а я не хочу, – сказал и нахмурился.
Пашка решил пропустить последние слова мимо ушей.
– Сколько мы здесь валяемся? – спросил он.
Ахмет начал загибать пальцы:
– Ночь, день, ночь, и вот еще день сегодня.
– Ясно, – сказал Пашка, – нормально…
Глаза сами собой начали закрываться, и как он не напрягался, чтобы заставить мозг работать, опять заснул.
Через несколько часов, по его ощущениям, проснулся. В комнате никого не было, кроме Витали. Кашлянул – тихо. Виталя во сне стал заметно лучше выглядеть – синяки пожелтели, он ровно дышал, щеки обрели хороший розоватый оттенок. Да и сам Пашка чувствовал себя намного лучше. Поразительно, но лечение тетушки Марийат очень быстро поставило его ноги. Или шары…
Какие, к черту, шары, одернул сам себя. Навыдумывал себе, параноик.
Надо валить отсюда. Осмотреться сначала…
Осторожно встал. Тело болело в некоторых местах, но вполне терпимо. Бесшумно открыл деревянную дверь…
И прямо на него глядел Ахмет, сидя на стуле за простым, накрытым белой скатертью, столом, и с автоматом на коленях. От неожиданности Пашка чуть не матюгнулся.
– В туалет хочу, – наконец сказал он Ахмету. Благо, что это тоже было весьма немаловажной правдой.
Тот молча встал, указал бородой, в какую сторону идти, сам пошел сзади, на ходу легко коснувшись Пашкиной спины стволом автомата.
И пока Пашка справлял в уличном сортире свои дела, все время ощущал внимательное присутствие Ахмета и его АКСа. Таким же образом вернулись в дом.
Пашка отчаялся. Напасть на здорового, вооруженного Ахмета было безумием. И во всем теле царила слабость, огромная невероятная слабость. Побег срывался. В голове все закружилось и Пашка снова лег на кровать. Виталя все так же дрых.
Неожиданно для себя снова уснул. Когда проснулся в очередной