Проект «ХРОНО». За гранью реальности. ЛИХОБОР
еще одно туманное облачко, которое мгновение спустя превратилось в человеческую фигуру, но уже в женскую. А еще мгновение, и узнал Василий, ту белокурую девушку – ангела с ямочками на щеках, в двубортной шинели. Девушка доверчиво прижалась к сыну, обхватила его левую руку, голову положила ему на плечо. А ведь все годы, прошедшие с войны, снилась она ему. И вот – стоит рядом и смотрит в глаза с немым укором.
Из глаз Лопатина старшего опять хлынули слезы, он тихо заскулил.
Глава 12. Между небом и землей
Никогда еще Юрий Кудашев не чувствовал такой усталости и опустошенности, как в тот момент, когда его руки, сжимавшие ладони Лопатина, разжались. Он плохо помнил, что происходило, когда через него, сила потустороннего мира стала взаимодействовать с миром живых. Глаза застилала багровая пелена, он чувствовал, как из носа течет что-то теплое. Поднес и дотронулся рукой, взглянул, ладонь была в крови. Обершарфюрер встал, опершись руками в стол. Как разрывы бомб на скобленые доски упали три крупные капли крови и разбились в багровые пятна. Даже не глянув на Лопатина, Кудашев пошатываясь побрел к двери из дома. На крыльце он чуть не упал, судорожно ухватившись за перила. Жаркое послеобеденное солнце слепило глаза до боли, хотелось упасть где-то в тени и уснуть. Страшная слабость. С трудом, опираясь о стену конюшни, вяло перебирая руками и еле переставляя ноги, Юрий дошел до навеса, под которым стояла телега. На плотно утрамбованном земляном полу было рассыпано сено. Медленно он сполз по стене и ничком упал на душистое, не высохшее еще в полной мере сено, перевернулся на спину, запрокинул голову и закрыл глаза.
Кто бы мог подумать, что это будет так тяжело. Кудашев вспомнил леденящий холод и дрожь, не зря боги разделили миры, ой не зря, подумал он. Но получилось! У него получилось, и теперь Юрий знал, что дальше, в следующий раз, будет уже легче. Остро чувствовалась нехватка знаний. Он попытался расслабиться, восстановить дыхание, постарался сконцентрироваться на ощущениях, внутренних образах и эмоциях. В орденском замке учили восстанавливаться с помощью медитации, и он вполне освоил эти практики, но сил на привычную для медитации позу не было. Едва дыхание стало ровным, Кудашев отключился в забытье.
Лопатин пережил не меньший, если не больший стресс. С той только разницей, что физически весь негатив впитал, видимо, его гость, а на его долю достались недюжинные психические переживания. Он чувствовал, как голова готова была взорваться от переполнявших хаотичных мыслей. Жил себе и жил. Да, дерьмово жил. Особенно последнее время, после того, как с сыном эта беда приключилась, да и болезнь Веры, и смерть. Но последние несколько дней, заставили взглянуть на прожитое с иной, ранее неведомой стороны. Василий чувствовал себя не пожилым уже, много чего повидавшим мужиком, а младенцем, только начавшим познавать мир. Делавшим первые шаги и учившимся произносить осмысленные звуки в мире, оказавшимся поистине огромным, столь отличным