Барабаны летают в огне. Петр Александрович Альшевский
присел, мне бы раскинуть позначительней, но мне вспоминается Валлос: он плавает на корабле, с ним на корабле плавают люди, у кого-то из них могут быть скрипки.
Скрипки у моряков – это я моих размышлениях далековато от реализма отплыл.
За ними нужен неусыпный контроль. За размышлениями. Разум тем же разумом контролировать.
А мой разум меня на это уполномачивал?
Не витай, себя одергивай, моему разуму я бы навредил. Мне бы от него досталось. Он бы охладел ко мне, я, реагируя совершенно адекватно, к нему, взаимное охлаждение. Разума ко мне, но я-то к кому… я же и есть мой разум… не туловище, не член – разум.
Разум. Раз я разум, получается, я умный. А умный и насчет скрипок что-нибудь придумает.
Всплеск энтузиазма родил ощущение, что добыча скрипок ему по плечу, но ГИТАРНО-СКРИПИЧНО ОБМЕН все-таки фикция, полагаться на его осуществление нельзя, Пустидис и остальные, самоустранившись, плохо скрывают разочарование, скрипки им вынь и положь! у Тиндарей Гелласа не то что скрипок – у него и гитар…
Их общие, отданные ему для обмена гитары, спустил Тиндарей.
Не на наркотики! Ну или…
Сестренке купил самокат! На четверть суммы действительно самокат, а то, что сверх тех денег, то…
Незадачливому дедушке бутылка писсурийского виски была куплена.
Глубокие дедовские морщины слегка разгладились, но внука он к себе не прижал.
В случившемся месяц назад столкновении деда и внука СТУЛЬЯ ЛЕТАЛИ КАК МУХИ.
Завоевать мир! Оплатить электричество! У юности и старости жизнь строится, из несходящегося исходя.
В прогрессивную партию трудового народа я ни хрена никогда не вступлю! – без обиняков сказал Сакердон.
А ты их листовку до конца прочитал? – спросил у дедушки Тиндарей.
А в конце они что, бонусы предлагают?
Ни хрена.
А чего же ты мне тут… забирай свою листовку! Ты ее с митинга притащил?
Баран я что ли, на митингах ошиваться. Листовку мне вручил киприот!
Мы все здесь киприоты, пробормотал дед.
Но ты киприот, у которого на голове ОБА УХА, обвинительным тоном сказал Тиндарей.
А у бедняги с листовками левого или правого…
На правое у него революционный берет был надвинут. Срез прикрывал? Моде Че Гевары следовал? Я не знаю! Но он за сильный Кипр.
Процветания своего отечества любой киприот хочет, промолвил Сакердон.
Хотеть-то киприоты хотят, ухмыльнулся Тиндарей, но сами-то кто? Бздуны и слюнтяи!
Ты, гневно прохрипел дед, ты забываешь, что говоришь ты со мной. Выросшим на святой для меня кипрской земле!
Святыня у тебя поруганная, сказал Тиндарей. Кто ее только не топтал и не завоевывал! Арабы, византийцы, крестоносцы, венецианцы, турки, британцы – почитать что-то столь затраханное противоречит моему гордому естеству.
РОДИМОЙ ЗЕМЛЕ НЕ КЛАНЯЕТСЯ,