Русская литературная критика конца XIX – начала XX века. Стратегии творческого поведения, социология литературы, жанры, поэтика. Учебное пособие. В. Н. Крылов
мысль, ставшая общей для символистов: о необходимости изучения поэзии, знакомства с поэтическим опытом других. Он говорит о «поэтическом невежестве», о том, что некоторые молодые поэты совершенно не считают нужным заглядывать в творения своих великих предшественников. «Раз поэзия есть искусство, то к ней надо относиться, как относятся к другим искусствам их адепты»[138]. А. Л. Волынский в 1893 г. скажет о «вечном разладе» между русской поэзией и русской критикой[139]
Вопрос о необходимости новой критики, способной понимать поэзию, оценить накопленные ею богатства, закрепить и зафиксировать открытия современной поэзии, определить и сформулировать новые для нее пути обсуждался в 1890-е годы в среде символистов в основном в эпистолярной форме.
В. Брюсов в ранний период деятельности, не имея возможности оценить новую поэзию в общедоступных журналах, выражал многие оценки в переписке. В письмах к П. П. Перцову обсуждались и теоретические вопросы, важные для формирования принципов изучения поэзии, которые проявятся в полной мере в литературно-критических выступлениях Брюсова начала века (поэзия как отражение личности художника, необходимость рассмотрения поэтического произведения «в союзе» с личностью, отрицательное отношение к имманентному анализу произведения, поиск философского миросозерцания в поэзии). Вопрос о способах реконструкции миросозерцания поэта – важнейший для ранней символистской критики. Брюсов различал миросозерцание и «истинную философию поэзии»[140].
В письме от 14 июня 1895 г. Брюсов изумлен тем, «почему до сих пор никто из критиков не займется современной нашей поэзией, как целым» (с. 27). Спустя некоторое время он с сожалением признает, что «истинно современный дух поэзии у нас некому оценить» (с. 65). Брюсов говорит прежде всего о «падении» критики, посвященной поэзии: «У нас не так давно говорили о падении поэзии, но до какого же величайшего падения дошла наша критика, если в ней нет ни одного человека, понимающего поэзию, а есть Г. Г. Буренины и фельетонисты „Исторического вестника“» (с. 79). В этом же духе Брюсов высказывался и в ряде неопубликованных критических опытов 1890-х гг. Например, в «Критических заметках о журнале «Русское богатство и его сборнике»: «Кто пишет рецензии? <…> Я понял бы, если бы о моих стихах высказался сурово [неразб.] К. К. Случевский, вообще человек, знающий, что такое стих. Но какое мне дело до [неразб.] неподписанного ругателя из «Русского богатства»?»[141]
Примерно в это же время эти вопросы затрагивал и И. Ф. Анненский в «Педагогических письмах» (1892) и в статье «Об эстетическом отношении Лермонтова к природе» (1897). Как констатировал автор «Педагогических писем», именно уровень эстетического развития в русском обществе остается низким. «Ведь мы, русские, – пишет он, – даже в интеллигентном строе общества, поразительно слабо развиты эстетически». Следствием такой «эстетической недоразвитости» Анненский считает отношение к поэтическому слову, определившееся в критике 60-х
Волжский вестник. 1894. № 18. 20 янв. (1 февр.).
Северный вестник. 1893. № 3. С. 122.
Письма В. Я. Брюсова к П. П. Перцову. 1894–1896 г. (к истории раннего символизма). М., 1927. С. 73–74. В дальнейшем цитируемые страницы указаны в тексте.
РГАЛИ. Ф. 386. Картон № 36. Ед. хр. 39. Л. 1.