История исторической науки России (дореволюционный период): учебник для бакалавров. М. Ю. Лачаева
переяславский свод 1281 г. При его написании использовались также Новгородская и Рязанская летописи и летописец князя ярославского и смоленского Федора Черного. Свод 1305 г. был продолжен и после смерти Михаила Ярославича составил свод 1319 г. Дополненный известиями местной тверской летописи он получил значение тверского великокняжеского Летописца. При князе Михаиле Александровиче, боровшемся за великое княжение Владимирское, в 1360—1370-х гг. был подготовлен новый тверской свод. В 1375–1382 гг. условиях противостояния тверского князя Москве и его вынужденного признания себя младшим братом московского князя тверское летописание прерывалось.
Тверское летописание (и, соответственно тверская версия событий) до наших дней в самостоятельном, не переработанном виде не сохранилось. Наиболее полно оно отразилось в так называемом Тверском сборнике, Рогожском летописце и Симеоновской летописи. Частично тверские известия присутствуют в летописях Воскресенской, Никоновской, Новгородской IV и Лаврентьевской.
До нашего времени Тверское летописание дошло в московской редакции. Поскольку историю, как известно, пишут победители, тверское летописание подверглось концептуально целенаправленной обработке при изложении событий. В Москве не могли согласиться с заявленной тверскими летописцами позицией о ведущей роли Твери как оплота в борьбе с татаро-монгольским игом и прославлением тверских князей как самодержцев Русской земли и мудрых государственных деятелей и военачальников.
Тверские летописные тексты по своему богатству уступали текстам новгородским. В период борьбы Тверского княжества за общерусское господство характерным текстом стало «Слово похвальное о благоверном великом князе Борисе Александровиче», написанное в середине XV в. иноком Фомой. Автор называет князя Бориса Александровича «царем» и «самодержавным государем».
Новые центры летописания продолжали традиции древнерусского летописания. Их летописи начинались с «Повести временных лет». Для определения новых реалий использовались образы прошлого. Так, татары отождествлялись в летописи с половцами, а призывы киевского летописца к объединению Руси в борьбе со степью воспринимались как призывы к борьбе с татарским игом («Повесть об Едигее», 1404 г.).
Сохранение древнерусских традиций летописания предостерегало местное летописание от приобретения им узко областного характера.
Московское княжество, набирая силу с конца XIV в. ив первой половине XV в., становилось общерусским центром, а Москва – центром русского летописания. Функции общерусского летописного свода выполнил свод митрополита Киприана 1408 г. Его списком была погибшая в московском пожаре 1812 г. Троицкая летопись. В своде Киприана в переработанном виде использовались летописи Твери, Новгорода Великого, Ростова, Смоленска, Нижнего Новгорода, Рязани, а также раннее летописание Москвы и входивших в состав Литвы княжеств, подчиненных в церковном отношении митрополиту.
Московское летописание 1470-х гг. при