Последнее слово. Книга первая. Людмила Гулян
замерла на мгновение; впервые в жизни ее обнимал мужчина – его объятия показались ей надежными, крепкими, и, главное, далеко не неприятными. Она вскинула голову: взор ее уперся в подбородок Деверо, на котором пробивалась рыжеватая щетина. На нее пахнуло крепким мужским духом, к которому примешивались запахи конского пота, кожи и влажной шерсти от еще непросохшей после дождя накидки. Деверо, ожидавший, что она тут же попытается высвободиться, был озадачен ее медлительностью; склонив голову к плечу, он удивленно приподнял брови. Поймав его недоумевающий взгляд, Алаис вспыхнула и решительно разомкнула кольцо его рук.
Солдаты уже уводили лошадей; неподалеку Лэнгли беседовал с невысоким, преисполненным важности и сознания собственного величия богато одетым господином. Деверо подвел к ним Алаис.
Господин, встрепенувшись, шагнул к ней.
– Миледи, – и, любезно улыбаясь, поцеловал ей руку. – Теперь я понимаю, почему лорд Деверо вступил в схватку за обладание вами – и от души поздравляю его с победой.
Алаис постаралась изобразить вежливое смущение, хотя чувствовала себя совершенно опустошенной и обессиленной. В данный момент ей страстно хотелось только одного: забиться в какой-нибудь укромный уголок, подальше от всех этих мужчин, бесцеремонно глазевших на нее – словно она была призовой лошадью. Деверо продолжал поддерживать ее под локоть; невзирая на незатихающую душевную боль от унижения, которому недавно он подверг ее, сейчас девушка была почти благодарна ему – сама она попросту не смогла бы устоять на ногах. Она подняла глаза и натолкнулась на внимательный взгляд Лэнгли. Очевидно, он догадался о ее душевном состоянии – ибо тут же обратился к Деверо:
– Алан, боюсь, леди Алаис слишком утомлена дорогой. Тебе следует проводить ее в шатер – ей необходим отдых.
Поклонившись констеблю, Деверо увлек жену в дальний конец двора, спиной чувствуя обращенные на них взоры столпившихся во дворе солдат. Он ввел Алаис в шатер, который делил с Лэнгли; подведя к своему ложу, отстегнул золотую брошь с ее плеча и освободил от отяжелевшей после дождя мантии. Глаза вконец измученной девушки закрывались; сдернув с ложа меховое одеяло, он уложил ее, и уже через мгновение она забылась в глубоком полуобморочном сне. Поколебавшись, Деверо осторожно распустил завязки на туфлях и разул ее, про себя поражаясь крошечным, обтянутым шелком чулок ступням. После чего прикрыл ее одеялом и замер в нерешительности – а дальше-то что?
* * *
Таким его и нашел вскоре явившийся в шатер Лэнгли: недвижно застывшим у постели, на которой спала юная женщина – его жена.
– Ричард, – потерянным голосом проговорил Деверо. – Ричард, что я буду с ней делать?
Лэнгли скрестил руки на груди, внимательно разглядывая спящую.
– В первую очередь, ты должен войти в ее ужасное положение: совершенно одинокая, среди скопища солдат, к тому же