Мы были в этой жизни. Эдуард Говорушко
вступил в неравный бой с фашистами. Потом многокилометровый отход на восток. Таким образом Василий Никитин оказался в моих родных местах, в небольшой деревушке Поповцы, расположенной в трёх с небольшим километрах от Поболово. Там бывший офицер-пограничник организовал подпольную группу, которая через своих осведомителей в оккупированных деревнях (одним из них, очевидно, был и отец) собирала сведения о дислокации немецких войск и каким-то образом передавала в Москву. На связи с В. Никитиным были местные учителя, советские работники, затаившиеся среди деревенских жителей, отступившие красноармейцы. Не случайно в архивных партизанских списках я обнаружил знакомые фамилии односельчан и жителей соседних деревень. В июле 1942 года свыше ста человек Никитин увёл в лес, они влились в состав 537-го отряда в соседней Могилёвской области. Потом Василий Никитин возглавил отряд № 539, который в июне 1944 года был развернут в 9-ю бригаду имени Кирова, руководил которой всё тот же Василий Никитин. Очевидно, в это время отец и был назначен комиссаром одного из её отрядов. В конце июня бригада соединилась с войсками 1-го Белорусского фронта. В послевоенное время Василий Лукич Никитин занимал высокие должности в советских и партийных органах Белоруссии, был депутатом Верховного Совета БССР.
Спасение отца из плена – не единственный мамин подвиг во время войны. В июле 1943 года из эвакуации в Смоленскую область в Поболово вернулась семья Алексея Говорушко, моего дяди, который до войны был директором школы в посёлке Телуша Бобруйского района. Ольга Матвеевна Янковская с четырнадцатилетним сыном Лёней и четырёхлетней дочерью Нелей из-под Смоленска прошли пешком за два месяца. Естественно, без вещей, питаясь тем, что добрые люди предложат. Сам Алексей Романович в это время воевал на Ленинградском фронте.
Пожили дня два и решили отправиться за вещами, которые закопали в Телуше. Там оставалась и корова, которая, если бы её вернуть, помогла бы выжить всей семье. Мама оказалась горячим сторонником этой идеи. Где-то разыскала лошадь и телегу, оставила детей на одну из сестёр, сама же с племянником и невесткой, которую, как я помню, всегда почитала за сестру, отправилась в путь. По пути рассудила, что с возвратом коровы будут проблемы, а потому решила завернуть в Бобруйск. Лёня вспоминает, что чуть ли не бургомистром служил там некто Розумцев, родственник жены маминого брата, дяди Миши. О деталях визита к бургомистру Лёня не помнит. Знает только, что мама пробыла там около часу и вернулась с предписанием Телушскому начальнику полиции вернуть корову хозяйке, у кого бы она теперь ни находилась. А кроме того, с устной рекомендацией Ольге Янковской, жене коммуниста и красноармейца, убираться как можно скорее и подальше вместе с коровой, потому что уж корову ей не простят.
Мир тесен. Корову, как оказалось, прибрал к рукам Струковский. Лёня вспоминает, что раньше он жил в Поболово и учил детей химии, а с приходом немцев стал старостой в Телуше. Мама встречаться с ним не стала по вполне понятным причинам. Да и незачем было, имея на руках бобруйское предписание. К местному начальнику полиции пошли Ольга Матвеевна с сыном и их бывшая