Главный переход. Пантерина Трамич
дядя Лёша.
– А мне кажется, что его наоборот починили: ночь и должна быть.
Приближаясь со двора к Переяславскому дому, на вид шестиэтажному, вызволенная поинтересовалась:
– Что сейчас с Переяславкой?
– Увидите. Боюсь, не узнаете её совсем.
Обогнув Переяславский дом, вышли на широкую, глубоко ночную улицу, вдоль которой проезжали редкие машины, потерянно кривились деревья и полудохлые фонари.
– Боже, что за строения? – проныла Елена Дмитриевна, указывая на блочные дома. Подобный вопрос она собиралась задать на Пантелеевке – про силикатное здание электротехнической лаборатории и гаражи, но промолчала, а на Переяславке пришла в особое недоумение.
– Ну, – усмехнулся вызволитель. – Жилые дома. Новые.
– Жилые дома? Похожи на гигантские коробки.
– Да кто же спорит, похожи. На коробки для упаковки людей.
– Да. – Вдова остановилась, разглядывая невидаль.
– Пойдёмте, нас заждались наверняка.
Сторож с дамой прошествовали вдоль Переяславского дома, Елена растревоженно-тоскливым взглядом скользила и скользила по коробкам.
– Гигантские, для упаковки. Гигантские.
– Ой.
– Что?
– Это не подъезд… Не жилой подъезд. Тут контора какая-то.
– «ГАСИС», – прочитала Елена Дмитриевна табличку у двери подъезда.
– А зачем мне бумажку с кодом дали?.. Ёлки-палки. Из-за сегодняшней истории вообще всё нарушилось!
– Успокойтесь! – Вызволенная положила ладонь на плечо сторожу.
– Сейчас.
Дядя Лёша выудил из кармана сигарету.
– Фу, – отстранилась Елена Дмитриевна. – Водку вы, надеюсь, пить не будете?
– Вы знаете, – серьёзно задумался вызволитель, – вообще я редко употребляю, но сейчас бы не отказался.
– Вот ещё. Может, мне в магазин сгонять?
Обалдев от лексики, в ответ он даже сигарету чуть не выронил.
– Магазины закрыты ещё. А зачем вы разнервничались? У вас супруг, что ли, пил?
И вызволенная дала волю чувствам:
– Да! – прокричала она и разрыдалась.
– Тише. Людей разбудите.
– В коробках? – захлёбываясь, уточнила Елена. – Они меня не слышат. И не видят!
– И ладно, им же хуже.
– Что вы имеете в виду?
– Лишены такого…
– Чего?
– Зрелища. В смысле, лишены вас. Вашего общества.
У дяди Лёши сдавали нервы. Он погасил пальцами бычок, бросил его Елене Дмитриевне под ноги и полез за новой сигаретой, но что-то заставило обернуться и посмотреть на подъезд. Табличка со странным словом «ГАСИС» стала всасываться в стену – старые кирпичи втягивали её в себя, словно фольгу. И вот табличка съёжилась и пропала. Вместо запертой на ключ железной двери со звонком сбоку появилась обычная подъездная с кодом.
– Ух ты, – констатировал сторож. – Кажется, нам пора.
Быстро справившись с кодом, пара вошла в дом.
– Почему