Том 7. Ведь и наш Бог не убог, или Кое-что о казачьем Спасе. Из сказов дедуси Хмыла. Часть IV. Любить нельзя бить, или Беседы о бойцовом Спасе…. Лгало… и Подлыгало…
эти вопросы и просто вернёмся к предмету нашего разговора. Рукопашная схватка – ради рукопашной схватки и чтобы, конечно же, победить в ней!
Но и в самой рукопашной схватке немало насущных вопросов. Не ответив на них, мы вряд ли сможем быть победителями. Не будучи точным, можно ли быть действенным? И вот тут возникают вопросы: в чём мы хотим быть победителями, кого хотим победить и на каком поле битвы мы будем вести нашу схватку. Если вы внимательно вглядитесь в то, что мы называем боевым искусством, то сможете разглядеть, что оно далеко не однородно по своей сути. Есть схватка не на жизнь, а на смерть, где не до жиру. Есть спортивная схватка, которая может принести нам почёт и уважение. Есть рукопашный бой – как хорошее средство от застоявшихся мышц, этакая добрая гимнастика. Есть, без сомнения, искусство! Высокое и утончённое искусство рукопашного боя ради красоты и получения эстетического удовольствия. В конце концов, есть бой как средство воспарить над миром, то есть своего рода философия, позволяющая узреть неземное. А в бою столь много неземного, что сплошь и рядом оно!!! Наверное, можно ещё выделить рукопашный бой как науку. И действительно, почему бы не начать изучать его как науку – с формулами, графиками, таблицами и другими выражениями научного подхода? Но всё это в сути разное и несовместимое! Ибо там, где убивают, не до красивого и гармоничного тела, надо выживать. А там, где надо быть первым, не до философии.
Но почему бы не объединить всё это в единое целое? Ведь по-хорошему, и наука, и философия, и искусство вполне сопоставимы. Наверное, сопоставимы. Но чтобы всё это стало целым, мы сами должны быть целыми! Пока же я делю мир хоть в малом, пока в руке моей резак, как говорили наставники, быть целым невозможно. А значит, и то, чем мы занимаемся как… – да как хотите: хоть как рукопашным боем, хоть как боевым искусством, хоть как высокой философией, – не будет в нашем сознании целым, но будет так же разделено на искусство, науку, философию, на «теорию» и «практику», наконец. И мы, попадая из одного мира в другой, будем теряться. И там, где надо сражаться за жизнь, мы будем размышлять, как оно по науке-то будет, а там, где можно воспарить, мы сможем попасть в ловушку «победителя» и остаться у разбитого корыта.
Много говорилось о том, что спорт – это далеко от настоящего боя. Классик единоборств Н.Н. Озолин в 1930 году писал: «Мы не отрицаем того, что системы эти (речь шла о боксе, саватэ и джиу-джитсу), практикуемые для целей чистого спорта, представляют прекрасное средство развития выдержки, быстроты, силы, ловкости, боеспособности и других физических и психических качеств и в этом косвенно подготавливают бойца, но ещё раз повторяем, реальной, прямой подготовки к серьёзному столкновению не дают».
С другой стороны, мало-мальски опытные спортсмены, особенно с заслугами, с пренебрежительной улыбкой отзываются о так называемых спецах и всём том, что связано со «специальным армейским рукопашным боем», если это только не боевое самбо. За глаза подобные школы называют «конно-балетными».