Том 7. Ведь и наш Бог не убог, или Кое-что о казачьем Спасе. Из сказов дедуси Хмыла. Часть IV. Любить нельзя бить, или Беседы о бойцовом Спасе…. Лгало… и Подлыгало…
Поэтому основы должны быть как можно проще, чтобы их можно было понять по-настоящему. Такой подход заставляет разделить бойцовый Спас на несколько частей. А далее нужно просто углубляться в эти простые основы, чтобы однажды достигнуть глубины, которая в сути есть простота и цельность. Вот такой своеобразный подход. От простого к простоте! Разделить, чтобы вновь прийти к цельности. Об азах, или основах, мы ещё скажем в своё время слово, и будет оно… неожиданно!
Действительно, как-то не вяжется подобный взгляд с нашими представлениями о росте – от простого к сложному. Ведь для нас мастерство зачастую некая невероятно сложная штука, до которой можно дойти, только набирая опыт из года в год.
Да, к мастерству можно подойти, набирая опыт, но опыт – сын ошибок трудных! И однажды тебя как гром среди ясного неба поражает: всё то, что ты так старательно собирал, чему посвятил столько времени и сил, может уместиться на одной ладони. То есть ты можешь, но всякое объяснение, как это происходит, не передаст сути, но лишь запутает и уведёт от неё. Не без удивления ты начинаешь осознавать, что накопленные тобой познания даже мешают тебе, что твои действия гораздо проще, чем все твои познания. Как это может быть? Как так получается, что вещи, некогда казавшиеся сложнейшими, на выходе оказались неприлично простыми? И теперь, когда мы решились рассказать о бойцовом Спасе, появилось нелепое ощущение: как это сделать? Как сказать о простом, о котором и сказать-то нечего?
А что такое «простое»? Это то, где или в чём нет разделения! И только там, где нет разделения на части, возможны те чудеса, которыми так славились казаки-характерники. Потому-то и призывали наставники своих учеников обратиться к природе «мельчайшего». Ибо «мельчайшее», или, как его называли в Спасе, вечевое, – это суть мироздания! «Мельчайшее» предваряет мир вещей, мир явлений. Оно даже до МАЛАка. Пока мы не будем зреть в него, мы так и будем спорить о том, кто сильнее, или говорить о том, что «один хороший спортсмен навалял бесконтактнику». Если «навалял», то этот «бесконтактник» был слишком проявленным. Его суть была лишком далека от вечевого – мельчайшего. Он и «бесконтактником»-то стал больше для мира, чтобы быть САМЫМ сильным и самым-самым. Спекулянт, одним словом. Но САМЫЙ СИЛЬНЫЙ – это не просто проявленность, но проявленность проявленности! Когда ты начинаешь вглядываться в «мельчайшее», ты и сам умаляешься. В тебе и для тебя уходит различие. Для тебя перестаёт быть спорт, искусство, что-либо ещё там! Правда, мы понимаем нелепость сказанного для большинства людей. Ведь их смысл жизни, можно сказать, в выпячивании. Что же, тогда бойцовый Спас, по крайней мере в «тонкой» его составляющей, не для них? И для них тоже! Только их участь – вечный спор и разочарование! Что, впрочем, тоже на пользу!
Всякое сравнение «кто лучше, кто хуже» возможно только там, где мир разделён, где нет цельности. Тут сравнение неизбежно. Ведь в корне всякого сравнения – поиск этой цельности. Но в то же время сравнение есть помеха! Сравнение есть условие нас