Дети распада. Александр Степаненко
верю ли я сам в это? Верю ли я в то, что это и вправду значит, что вот сейчас и вот здесь я вижу перед собой лица тех, кто будет жить по-другому? Я вижу тех, кто будет жить достойно и счастливо? Это же именно мы – вроде как раз те, что только начинают жить… Верю ли я в это?
В суете наступает
Совсем одинокая ночь.
Лезут мысли о третьем конце,
И уже не до сна.
Но на следующий вечер
Приводим мы ту, что не прочь,
И, тихонько сползая с постели,
Отступает война…
Ту, что не прочь… Клейменова допивала очередной стакан, и надо было, наверное, уже что-то делать, куда-то двигаться, только, признаться, я не знал – что и как, а сама она продолжала хлестать винище, и про меня, кажется, очарованная Илюхиным голосом, напрочь забыла…
Что же, что же мне нужно сделать? Может, нужно отойти куда-нибудь в сторону? Но больно уж светло, во-первых. А во-вторых… а что если она не подойдет ко мне сама? Не отзывать же ее при всех. Уж по крайней мере, не сейчас…
Безразличные грезы,
Прощаясь, одна за другой,
Улетают, навечно покинув,
Еще одного…
Он лежит и гниет,
Что-то желтое льет изо рта.
Это просто неизрасходованная слюна.
А если и придет, дальше-то что с ней делать? В палатку к нам, пока они тут поют? А там?
Я получил эту роль,
Мне выпал счастливый билет.
Клейменова в очередной раз опустошила свой пустой стакан.
– Погоди, не лей, – сказала она.
Язык у нее едва заметно заплетался, но вид был вполне боевой. Конечно, та еще лошадь.
– Нет? – переспросил я.
– Нет, – подтвердила она. – Пойдем лучше прогуляемся.
Ее, кажется, ничье присутствие не смущало.
Вокруг костра прокатился гул. Я почувствовал, как у меня мгновенно загорелись уши. Хорошо, что я себя не видел: наверное, я сильно покраснел в этот момент.
В отличие от меня, Светку совершенно не смутило и это. Возможно, это вино сделало свое дело, но только она, не ограничившись устным приглашением, схватила меня за руку и практически силой поволокла за собой.
– В лесу опасно! Мне же нужна охрана! – объявила она.
Вокруг костра захихикали
– Может, тебе еще кого? Для усиления? – не смог не влезть физрук, со своим типичным юмором спортсмена.
Хихиканье перешло в дружный хохот. Я готов был провалиться сквозь с землю.
– Нет! – по-прежнему ничуть не смутившись, ответила Клейменова. – Вдвоем мы вполне справимся.
Слушать сальные шутки особой охоты не было. Я поскорее пошел за ней.
– Ну ты вообще даешь! – сказал я, когда мы слегка отошли. – Не могла как-нибудь поизящнее, что ли?
– Поизящнее? – хмыкнула она. – Да с твоим изяществом я бы от тебя и до завтра ничего не дождалась! Сидит как пень, только гадость эту все льет и льет! Наслушался, бля, сказок!
– Сказок? – я сделал вид, что удивился.
– Ну а как назвать-то? Тебе кто натрепал, интересно,